Свобода в широких пределах, или Современная амазонка

Телефон в Москве тотчас ответил, и когда Алла Константиновна, представившись в самой короткой форме: «Здравствуйте! Простите, пожалуйста, вас беспокоит Дергачева Алла Константиновна из Магадана», словно кому-то были нужны ее имя, отчество и фамилия, изложила суть, ей велели никуда больше не звонить и побыть в квартире до приезда «скорой помощи» и милиции.

— И последнее, — сказал человек на том конце провода, — ключ от квартиры Сергея Захаровича отдадите товарищу, который подойдет к вам и спросит: «В Магадане всегда так холодно?» Понятно?

— Да, — сказала Алла Константиновна, — только у нас еще не холодно совсем, и пятнадцати градусов нет.

— Это неважно, — ответили в Москве.

Еще раз (и последний) они (Алла Константиновна, Нина, Софьюшка за ними увязалась, и ее тоже пустили) переступили порог жилища Лампиона, когда все уже было закончено — он лежал, убранный, в гробу, в обычном штатском костюме (награды его, естественно, тут никто раскладывать не стал).

— Прощайтесь! — сказал распорядитель — тоже в штатском, с траурной повязкой на рукаве. — Не тяните время.

Офицер, наверное. Еще несколько таких же подтянутых людей в штатском находились в квартире и на лестнице, а у подъезда, около двух громадных военных грузовиков, курили в кулак, чтобы не заметили, спешившиеся солдатики. Наверное, так и должно быть, чтобы Лампиона хоронили военные. Ну а то, что без артиллерийского лафета, так это, наверное, потому, что неудобно на этой конструкции гроб столько километров до аэропорта везти.

Сергей Захарович лежал в гробу не то чтобы как живой или уснувший (это все банальные преувеличения), а как замерзший, застывший, может — затаившийся даже, спрятавшийся от всей этой суеты, мелькания фигур, хлопанья дверей…

— Дракон! — шепнула потом на лестнице Софьюшка, и Нина сразу поняла, о ком она.

Фантастика, конечно. Но можно предположить, что этого человека решили пока вывести из игры или сам он себя вывел по команде сверху, чтобы потом, когда это будет нужно, проснуться и приступить к исполнению».

А что? Все действительное — разумно, все разумное — действительно. Это та почва, по которой несется безжалостная лавина амазонок. На лавину он не кинется — затопчут. А если какую-нибудь отставшую схватит — так на то он и санитар, отставать, конечно, никому нельзя. Отставшая амазонка — это, простите, чепуха какая-то.

33

И снова — как бы анкета.

Дергачева Нина Сергеевна, 1948 года рождения (а сейчас 73-й, то есть двадцать пять уже), г. Магадан, из служащих (наверное), член ВЛКСМ, образование высшее, ст. инженер-экономист (три года как университет закончила), медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина», не владеет, не привлекалась, не состояла, невоеннообязанная (ну это еще как посмотреть), замужем (о ее муже по конторе ходят легенды — даже интересно самой послушать, что-нибудь новенькое наверняка сообщат). Состав семьи. Тут, как говорится в объявлениях об обмене, возможны варианты. Вариант А (для себя): мать Алла Константиновна (кто же еще? особенно с тех пор, как Лампиона не стало и они снова оказались вместе, в одной комнате, потому что Лампион, хоть он и хороший был, судя по всему, человек, только квартиру им свою однокомнатную не оставил, а она сейчас Нине очень пригодилась бы, но то ли ему не позволили, то ли он с мамой так и не зарегистрировался). А еще кто? Софьюшка. Не по правилам, конечно, потому что она и не родственница даже, но ближе ее никого нет. Поэтому пишите: Раппопорт Софья Исааковна, проживает — проспект Ленина, около сберкассы, пенсионерка-общественница (педагог-воспитатель в Детском клубе «Орион»). Остальные пойдут по какой-нибудь другой графе ниже, в состав семьи не входят.