Свобода воли, которой не существует

Если вы не знаете, что ваша душа сделает в следующий миг, у вас нет самоконтроля. Это наблюдение абсолютно верно и для тех случаев, когда человек желает подчинить свои чувства и поступки некоей идее. Вспомним о миллионах христиан, чьи души ликуют, переполняются радостью или тоскуют во время богослужений. Свободой воли, однако, здесь пахнет не больше, чем в тех случаях, когда человек делает в точности то, что наметил. В выдержке, позволяющей соблюдать диету, таинственности не меньше, чем в соблазне съесть на завтрак вишнёвый пирог.

Разумеется, есть различие между преднамеренным и непреднамеренным действием, но это различие никак не подтверждает идею свободы воли (и никоим образом не вытекает из неё). Преднамеренное действие — в отличие от непреднамеренного — вырастает из нашего осознанного желания. Стоит ли говорить о том, что это различие отражается на уровне мозга? Сознательные намерения человека многое рассказывают о его личности. К садисту, которому нравится убивать детей, нельзя подходить с той же меркой, что и к водителю, который нечаянно сбил насмерть ребёнка на дороге, поскольку осознанные намерения первого помогают представить, как он, скорее всего, поведёт себя в будущем. Но откуда берутся сами намерения и что определяет их характер — тайна за семью печатями. Наше ощущение свободы воли проистекает из неспособности разобраться в самих себе. Мы не знаем, что собираемся делать, до тех пор, пока у нас не сформировалось намерение. Это заключение равносильно признанию того, что мы не управляем нашими мыслями и поступками в том смысле, который люди привыкли вкладывать в эти слова.

Разумеется, данное понимание ничуть не умаляет важности социальных и политических свобод. Свобода поступать согласно задуманному, и никак иначе, имеет непреходящую ценность. Если же вам приставили к виску пистолет, то эту проблему важно устранить при любых обстоятельствах. Однако мысль о том, что мы, сознательные существа, глубоко ответственны за нашу психическую жизнь и, как следствие, за наше поведение, не сообразуется с реальностью.

Давайте подумаем, что это такое — по-настоящему обладать свободой воли. Это значит, что нужно представлять и полностью контролировать все факторы, определяющие наши мысли и поступки. Но в этом-то и состоит парадокс, искажающий само понятие свободы. Какой смысл воздействовать на факторы влияния? Чтобы их стало больше? Ведь психическое состояние переменчиво и не отражает суть нашей личности. Мы не управляем бурей и мы не её заложники. Мы сами буря.

Перемена темы

Можно с уверенностью сказать, что никто не стал бы ломать копья из-за свободы воли, если бы речь шла всего-навсего о привлекательной абстрактной идее. Сам факт того, что это понятие пережило века, следует приписать в первую очередь нашей природе. Ведь в большинстве своём мы действительно ощущаем, будто управляем мыслями и действиями (как бы ни было трудно это объяснить с точки зрения логики и вообще науки). Так что идея свободы воли восходит к чувственному опыту. Тем не менее этот аспект обычно теряют из виду, как только разговор касается философии.

В философской литературе существуют три основные трактовки проблемы свободы воли: детерминизм, либертарианизм и компатибилизм. Сторонники детерминизма и либертарианизма разделяют мнение, что если наше поведение полностью предопределено жизненным опытом, то свободная воля — фикция. (По этой причине и первым, и вторым приписываются «инкомпатибилистские» взгляды.) Детерминисты считают, что всё в нашем мире взаимозависимо, тогда как сторонники либертарианизма (не путать с политической философией — либертарианством) воображают, что совершающий действие человек каким-то волшебным образом должен преодолеть рамки причинной обусловленности. Либертарианисты иногда упоминают такой метафизический объект, как душа, видя в наших волевых актах её проявление. Компатибилисты находят воззрения сторонников детерминизма и либертарианизма ошибочными, заявляя, что свобода воли сочетается с принципами детерминизма.

Сегодня единственно приемлемый вариант для адептов свободы воли, нуждающихся в философском обосновании, — встать на позиции компатибилизма. В том, что касается поведения человека, детерминисты правы — это очевидно. Наши мысли и действия зависят от работы нервной системы, зависящей, в свою очередь, от первопричин, которые мы не осознаём. Однако компатибилистская трактовка свободы воли совершенно не соответствует пониманию большинства.