Свобода выбора

Пока Куроплаткин высказывал своё мнение, на арену вынесли пучки лозы и другие мишени для кавалерийской рубки. Под быстрый и ритмический марш Тоша продемонстрировала искусство владения двумя саблями. Военный министр смотрел на девушку, открыв рот, и, когда та на своей тонконогой лошадке ускакала с арены, произнёс:

– Если бы это был парень! Эх! Какой бы кавалерист был!

– Да, отличный кавалерист, лихой гусар! – поддержал своего министра Император. На этом цирковые выступления закончились, шпрехшталмейстер объявил антракт. После которого должны начаться состязания борцов. Высокопоставленные зрители потянулись в буфет, вообще-то в цирке Гутлиба буфет не был предусмотрен, это расстарался господин Дробский, который тоже присутствовал на представлении. Пока женщины (императрица, её дочки и фрейлины двора) лакомились пирожными, мужчины оценили совсем другой ассортимент продуктов. Император отдал должное выдержанному коньяку, закусив долькой лимона, посыпанной сахаром и молотым кофе, ну а генерал, адмирал и другие офицеры по-простому приняли по рюмке водочки, закусив бутербродом с обычной паюсной икрой. Основной разговор вёлся вокруг сестёр Диа, чьи номера и составили основную программу. Обе сестры появились в буфете, словно услышав, что о них разговор. Девушки были в скромных и строгих платьях, чем вызвали одобрительное замечание Императрицы, военный министр церемонно поцеловал руку Тоши:

– Я восхищён! Вы были бы украшением любого кавалерийского полка!

Тоша подняла бровь и усмехнулась, уж очень двусмысленным вышел комплимент. Генерал понял это и смутился, а Тоша поклонилась Императору:

– Это наше с сестрой последнее выступление. Я, как и обещала, больше не буду цирковой артисткой и постараюсь оправдать оказанное вами доверие.

– А ваша сестра? Ведь на неё не распространяется это условие, – Император вопросительно посмотрел на Атишу, та ответила:

– Я решила поддержать сестру и закончить карьеру цирковой артистки.

Императрица одобрительно кивнула и пригласила девушку к себе в ложу, а Тоша, сославшись, что хочет дать напутствие борцу своего бывшего цирка, вернулась к арене. Там как раз начинался парад-алле силачей. Мощные мышцы, которыми играли борцы, производили впечатление. На их фоне Онька выглядел если не задохликом, то кем-то на него похожим. Это было настолько заметно, что Император, наклонившись к Атише, спросил:

– Это борец этого цирка? По сравнению с остальными участниками турнира, он выглядит как цыпленок рядом с бойцовыми петухами! И что там делает ваша сестра?

– Она этого парня тренировала. Согласна, Оним выглядит как сельский увалень, но он может преподнести своему сопернику неприятный сюрприз.

Император только пожал плечами, сомневаясь, что этот увалень сможет оказать достойное сопротивление настоящему борцу. Парад борцов закончился и приступили к жеребьёвке. Ониму выпало бороться первому, и его соперником был Фил, выступающий не от цирка, а как свободный участник.

– Ты! Задохлик! Да я тебя порву как грелку! – заревел Фил, поднимаясь на помост. Оним оглянулся на Тошу, та покачала головой и тихонько произнесла:

– Вряд ли он это сделает, а вот я, так точно порву тебя на ленточки, если не победишь. Чему я тебя учила? Покажи, не бойся!

– Похоже, ваш борец боится эту девушку больше, чем своего соперника, – произнёс один из директоров цирков, стоящий рядом с Гутлибом. Что сказала Тоша Ониму, он не слышал, но их переглядывание от него не укрылось. А Фил гулко ударил себя в грудь и снова начал реветь:

– Я тебя…

Но тут его взгляд остановился на Тоше, и Фил поперхнулся. Тоша улыбнулась и помахала рукой, а потом сделала движение, будто что-то отрывает. Внимательно наблюдавшие за борцами директора цирков переглянулись, и тот, высказавший предположение, что борец Гутлиба боится маленькую девушку, удивлённо произнёс:

– И не он один боится, мне кажется, его соперник тоже её опасается! Очень опасается!

Никто из говоривших, как и сама Тоша, не обратили внимания на неприметного человечка в сером плаще и таком же котелке, стоящего неподалёку и внимательно слушавшего эти разговоры. Серый человечек время от времени бросал на Тошу внимательные, можно даже сказать – оценивающие взгляды.

Тем временем, борцы вышли на ковёр, судья дал команду к началу схватки. Фил сделал обманный приём и повалил Онима на землю, но прижать его лопатки к ковру не сумел – Онька вывернулся. И второй раз Оним купился на тот же приём, на этот раз Фил постарался, чтоб его противник не смог ускользнуть от поражения, но Оним, обхватив Фила, перекатился, и теперь тому приходилось делать усилия, чтоб не коснуться лопатками ковра. Фил был опытнее, но Оним явно сильнее. После недолгой борьбы в партере, противники встали на ноги. Фил, пригнувшись, попытался сделать подсечку, Оним, ухватив его за пояс и за шиворот так, что затрещала материя борцовской формы, поднял над головой и с силой швырнул на землю, затем быстро сел на не опомнившегося от удара противника, прижимая к ковру его лопатки.

– Чистая победа! – объявил судья.