Свобода Зверя

- Он мой помощник долгие годы, слишком много знал, как ты думаешь, мог ли я его отпустить просто так? Пришлось убить прямо на глазах людей.

Светлые чистые глаза Дьюка затуманились болью. Крышка фортепиано упала с грохотом от касания изящных длинных пальцев.

- Что молчишь? Где отсутствовал целый день?

- Друзья пригласили на свадьбу, но не дошел. В парковом гроте подняли Мантикору...

Мастер подскочил, нетерпеливо, насколько это может старый вампир. Черный, расшитый серебром камзол подчеркнул заострившееся белое лицо главы.

- Наконец-то. Я направил слуг, но от них до сих пор нет вестей. Приливы сил есть, но какие-то странные. Что там... Не томи, Крис, рассказывай!

Ера оттянул пальцем глухой ворот грубой рубашки, в которой был до сих пор. Обшлага пиджака были разорваны и в крови. Они с Дьюком сейчас представляли странное зрелище.

Но как бы ни отличалась их одежда, цвет волос, черты лица - больше всего они разнились сейчас движениями. Дерганные, отрывистые - у Дьюка и замедленные, тяжелые как сквозь воду - у Ера.

- Мантикора мной управляла, - начал Крис и замолчал, вспоминая.

- Это нормально, - успокаивающе произнес Дьюк, - не хотел тебя во все это впутывать, да и маленький ты. Но сейчас тебе придется расти, Кристофер, мужать. Крылу и мне лично нужна твоя помощь. Возможно, на некоторое время тебе придется уйти из Юридической Школы и заменить Баганда.

Ера пододвинул к себе стул ногой, грузно опав на него. Это странно смотрелось у стройного молодого человека, будто вес тела был в несколько раз больше, чем на вид.

Но Дьюк не замечал состояния помощника, продолжая нервно шагать по комнате.

- Мантикора создала нас, влила силы. Но год за годом нас становится все меньше, ты знаешь об этом? Старые мастера не хотят делиться силой и не производят птенцов. Те, кто на это решились, слабеют. А молодая поросль гибнет на этапе выкармливания: не справляются с эмоциями в первый год самостоятельной жизни, попадают в банды и умирают вылетками. Я как могу поддерживаю популяцию Белых, другим еще тяжелее. Поэтому твой сир подстроила твой оборот, ты знаешь об этом? Нужна свежая сильная кровь, а ее нет. Люди перестали мечтать становиться вампирами, мы превращаемся в банальность. Я получил силы от печати. Ты знаешь, сколько они продержались без Хозяйки? Полчаса! Я был многоцветным долбанных полчаса! Она... Она... выжила?

Голос мастера взлетел, разлетаясь осколками эха в полупустой комнате. Крис еле заметно дернул головой, избавляясь от остаточного звона в ставших чувствительными ушах.

- Мне не понравилось быть марионеткой, мастер. Она мной управляла. И нет, она не выжила.

- Чтоооо?!

Дьюк, до последнего не веривший в крушение своих планов, почти взревел. И в доли секунды пересек комнату. Схваченный за грудки Крис закачался в тонких руках, обладающих чудовищной силой.

- Как не выжила, почему? Ты был там и позволил этому произойти?

- Да, потому что мне не нужны хозяева, - тихо сказал Ера.

- Идиот, какой же ты идиот. Сама наша природа - это подчинение. Избавился от сира и думаешь вольготно жить дальше? Ты допустил, чтобы твоя прародительница погибла, трус, предатель.

Он поднял Ера на одной руке и трансформировал вторую.

- Ты... - длинный белый ноготь начал рисовать на щеке линию, сочащуюся красными, набухающими и тут же стекающими вниз каплями. - Лишь прах под ногами сильных. Я буду думать за тебя. Я буду желать за тебя. А захочу - и дышать.

Остаточные эмоции от обладания всеми вариантами силы еще ломили его тело, бешенство на птенца пело в крови. Дьюк вспоминал и вспоминал покорное лицо Баганда, узнавшего приближающуюся смерть в глазах своего мастера и создателя.

Почему ушел тот, а не этот?

Его руку обхватила другая рука. Тоже трансформированная.

- Я - Ера, - тускло проговорил молодой вампир, - мы никому не подчинялись и не собираемся.

От стены до стены пронесся свистящий ветер, подняв и разметав волосы птенца. Или уже не птенца?

Несколько мгновений мужчины боролись, но победил более молодой. Дьюк отлетел к стене, а следом за ним карающей поступью шел Ера.

- Ты, - произнес он, почти повторяя мастера, только с другой, намного более холодной интонацией. И шею древнего вампира припечатала холодная рука, - вел за собой птенцов на убой, зная, что они не могут сопротивляться своему сиру. Ты передал их бессловесными телами монстрам, зная, что они уничтожат разумы.

Древний задергался, царапая сжимающую его кисть, ударил ногами. Быстрым ударом Крис свернул ему шею.

Хруст, беспорядочное постукивание пяток. И тишина.

На сердце было пусто и холодно. Крис ничего не почувствовал. Ни обиды, ни жалости, даже негодования не было. Он просто сделал то, что должен был сделать.

Бой с Мантикорой выжег в нем эмоции и напоил силой. Магия бурлила, плескалась в его крови, но никуда не уходила, не испарялась, а огненно разливаясь под кожей, пропитывала молодого вампира, медленно въедаясь, проникая все глубже.

Первое время это было больно, но теперь даже успокаивало, давало ему чувствовать себя, каждую свою клетку.