Свободная любовь

– Одна, после окончания института. Под давлением стечения обстоятельств, скажем так сложно. Очень симпатичная девочка Лариса. Меня с ней познакомили на предмет… на предмет… на предмет… И я на предмет и женился. У меня не было отца. И у нее не было отца. И мы живем с тещей в одной комнате. И теща реагирует на каждый шепот и выступает с криками: я сейчас иду к его маме, я все расскажу! Потому что мы выясняли отношения. Это была красивая дородная женщина, с братом в Париже. Брат в Париже посылал какие-то посылки, тем не менее ночами она как-то прислушивалась, и все время ее что-то возмущало, а деваться было просто некуда. Товарищи и все, кто признали во мне талант, сказали: надо ехать к Райкину. Я поехал. Потом вернулся. Потом опять поехал. А теща во дворе распространяется, что одни автографы привозит практически, больше ничего. Правда, Райкин меня не брал никуда и ничего у меня не покупал, но писал все время записки: Миша, продолжай работать… И я привозил и показывал эти автографы, и ни копейки денег. Конечно, двор был возмущен, и теща возмущена. И мама посылала мне по три рубля в письме, и жена посылала немножко. И я бегал в Питере обедать в Кунсткамеру, через мост, очень дешево, 50 копеек обед, но уже на троллейбус не было. Ходил пешком. И все время ощущение: сам виноват, сам виноват, сам виноват…

– Когда наступил перелом?

– Когда в очередной раз я собирался уехать, Райкин сказал: мы купим пять миниатюр у вас, Миша. Это трудно себе представить, что произошло. Я получил 500 рублей. На день-два я въехал в гостиницу «Астория». Меня окружали одна или две девушки, Рома Карцев и Витя Ильченко тоже были неподалеку, после каждого спектакля стол был практически накрыт всегда, и даже стал из Одессы подтягиваться кое-кто. Так что мы быстро все это пропили и проели. Но тут Аркадий Исаакович сказал: мы покупаем и следующие миниатюры, я добился в министерстве. И был заключен контракт на 1200 рублей. Но это была мелочь по сравнению с тем, что случилось, когда вышел спектакль. Райкин мне все время говорил: Мишенька, не надо принимать резких решений. И маме моей говорил: Раиса Яковлевна, я вас прошу… И что-то шептал ей, чтобы я не слышал. Они оба педагогически ко мне относились, чтобы я не зазнался. В общем, он сказал, что главный заработок будет, когда пойдет спектакль. И авторские были примерно 1200 в месяц после 89 рублей в порту. Это уже вы видели богатого, обеспеченного и совершенно сумасшедшего, сытого, с безумными глазами… Тем не менее Лариса подала на развод, и мы развелись.

– Дети были?

– И она была умная, и я был умный. И теща все время рядом. Откуда могли появиться дети в такой обстановке?

– А что потом с женами?

– Не было больше жен. Женился на Наташе, есть 13-летний сын Митька, все.

– А что делает Наташа?

– Я не могу сказать, что делает моя жена Наташа. Она делает все.

– Где вы ее нашли?

– В Одессе. Это просто повезло. Я не скажу, что сразу все разглядел в ней. Она просто была высокая и красивая, на что я всегда был падок. Но ведь трудно сказать, кто кого выбирает. И не я к ней подошел. Я думаю, что, глядя на меня, при-щурясь, она решила остановиться на мне. У нас был организован Клуб одесситов, и у меня на маминой дачке в Аркадии собралось человек тридцать, и привели ее с подругой. Она занималась метеорологией, какие-то воздушные потоки, дожди, облака кучевые, это ей очень подходило. Мне страшно понравилась эта загадочная профессия. Дома иметь своего метеоролога – наверное, изумительно. Конечно, до того, как я попался, она мне и я ей, мы попали друг другу в руки, я уже был в таком взрослом возрасте. И до этого, конечно, у меня был целый Ленинград, очень успешный, со спектаклем Райкина, с пригласительными билетами в кармане на спектакль…

– Под сенью девушек в цвету… Но вы не женились?

– Не женился.

– Вы любили любовь?

– Трудно сказать. Мне кажется, я этим занимаюсь сейчас. Потому что я сейчас чувствую, что не дай бог… Это чувство, когда ты бережешься и бережешь изо всех сил. И понимаешь, что тебе повезло. И есть человек, у которого ты можешь спросить, как это написано. И можешь съесть с огромным удовольствием то, что приготовлено этим человеком. А тут же рядом кто-то может готовить, а ты просто не можешь это кушать. И ты можешь доверять, когда у тебя что-то заболело, и тебе будет точно сказано, до врача, что это такое и как этому помочь. Вот такие вещи… И дети, которые у меня есть, которых я собрал под свои знамена, говорят: ну, тебе повезло!..

– Детей сколько? Порядка пяти?

– Порядка шести-семи. Человека четыре общаются. И как она терпит! Вот как она терпит! Та женщина, которую я люблю, за это я ее и люблю, что она терпит!

– Она потому и терпит, что вы ее любите.

– Она терпит. Я говорю: везение дикое. Просто дикое везение.

– За что-то даровал Господь.

– Да.

Художник и власть