Свободный

– Не хочешь рассказать, что случилось? – Друг садится рядом со мной на диван, который мне пришлось арендовать у него на эту ночь. Я не знал, куда бежать в таком состоянии. Только к нему.

– Нет, – безэмоционально отвечаю и делаю глоток чая.

– Ди, ты меня напугал, и… Уж прости, но твой вид, когда ты прибежал ко мне, был просто ненормален. Кто это сделал? У тебя засос на шее. У тебя…

– Эдди, пожалуйста, остановись. Я благодарен за то, что ты оказался в Нью-Йорке и не отказал мне в ночлеге. Но всё. Дай мне время самому во всём разобраться. Прошу тебя. Я не могу. Не сейчас, – шепчу, отворачиваясь от него.

– Хорошо. Но я тоже сделал свои выводы, Ди. Ты был у этого Дугласа. Ты перестал ходить с нами в бар и, вообще, встречаться с друзьями. Ты постоянно был с ним. Ди, надеюсь, что это не он, и ты не влюбился в него…

Бросаю на Эдди мрачный взгляд.

– Чёрт, Ди. Зачем?

– Если бы я знал. Но всё не так… я… не знаю.

– За что он тебя так? Он же натурал и…

– Это не он. Не Дуглас. Хватит. Эдди, оставь меня в покое. Ладно? Оставь меня, чёрт возьми, в покое! Отвали от меня сейчас! – зло повышаю голос.

– Хорошо, но я не закончил этот разговор. Ясно? Я не позволю тебе повторения прошлого, Ди. Ты всегда мне доверял и…

– Не надо на мне испробовать эти психологические штучки, Эдди. Я знаю о них, но сейчас хочу побыть один, – перебиваю его.

Тяжело вздыхая, друг поднимается с дивана и направляется в спальню, бросая на меня печальный взгляд.

Как только он закрывает за собой дверь, я отставляю кружку на журнальный столик и, зарывшись пальцами в волосы, жмурюсь. Приступ паники. Это для меня стало уже нормой рядом с Дугласом. Я испугался. Резкие звуки, опасные словосочетания начали слишком остро действовать на меня. Я просто не справился: ни с эмоциями, ни со страстью, ни с тем, что, в принципе, не должно было случиться.

Честно, я в ужасе от того, что произошло сегодня. Я, вообще, кажется, пребываю в постоянном шоке от Дугласа и его тайн. Сколько у него их осталось? Слова Кензо тоже повлияли на меня. Итог: я прибежал, как напуганный псих к Эдди, бросил свои вещи, и теперь у меня даже одежды нет. Только рюкзак с ноутбуком, игрушками Ари, мобильным, деньгами и одними трусами.

Ложусь на диван и касаюсь своих губ. Они до сих пор горят от напора поцелуев Дугласа. Я могу сразу сказать, каким мужчина будет в постели уже по его поцелуям. И вряд ли Кензо врал мне. Дуглас именно насильник. Он берёт, но ничего не отдаёт взамен. Он потребитель высшего ранга. Оставляет только боль и отвращение к себе. Хотя сейчас я таким себя не чувствую, наоборот, мне понравилось его целовать, но… я не могу переступить эту грань. Не с ним. Больше не с ним.

От потрясения и всех событий, я засыпаю и вижу много страшных картинок. Мне плохо и утром, когда Эдди готовит завтрак, поглядывая на меня в ожидании какого-то фееричного рассказа. Ничего не меняется. Моё настроение не улучшается и к обеду. Оставшись один, я выключаю телефон, потому что уже вижу сообщения от Дугласа, как и пропущенные звонки от него же. Боюсь читать их и говорить с ним. Я не готов. Даже к вечеру, когда Эдди возвращается с работы, говорить с ним я тоже не готов. Я закрываюсь в себе и вновь обдумываю всё, что со мной случилось. Я бросаюсь из крайности в крайность, то признаваясь себе в том, что влюблён в Дугласа, то отрицая эти чувства, отказывая во всех «но». И так по новой даже на следующий день. Эдди терпит меня, я молчу и прибираюсь в его квартире. Думаю об Ари. Решаюсь впервые за эти дни выйти на улицу. Но потом сразу же возвращаюсь обратно в квартиру Эдди и закрываю дверь на все замки. Прячусь. Я опять прячусь от своих страхов. Но вот говорят: «Посмотрите им в лицо», да? А оно, вообще, нужно? И что это значит, посмотреть? Я смотрел в глаза Дугласа. Я говорил с ним. Я его целовал, пока моя футболка не оказалась разорванной, и всё не зашло к сексу. А вот это для меня самый главный страх. То есть чтобы открыто посмотреть в глаза своему страху, надо пережить его снова? Где смысл? Нет его. Не надо никуда смотреть. Надо просто прекратить встречать психов.

– Это уже ненормально. Ты меня пугаешь, Ди. Кто он? Кто тот мужчина, который на тебя напал? – Откладываю приборы на третье утро моего пребывания у Эдди. Он не выдержал.

– Никто на меня не нападал. Я добровольно встречался с этим мужчиной, и мне было приятно, пока всё не зашло дальше, чем следовало. Воспоминания заставили меня бежать от него. Да много всего, что заставило меня сделать это, – произношу и пожимаю плечами, натягивая улыбку для него.

– Конечно. Я же идиот и так просто поверю тебе, Ди. Я знаю тебя и знал раньше. Твоих вещей нет. Ты жил у Дугласа Бейкера, работал на него, но почему-то не идёшь за своими вещами. Ты убежал от него. Что случилось, Ди? Я имею право знать.

– Не имеешь, Эдди. Это моя жизнь, и дай мне разобраться в ней самому. Может быть, я идиот, раз хочу просто тишины и спокойствия, чтобы привести мысли в норму.

– За полгода, прожитых в Китае, ты не привёл их в норму, а теперь хочешь за три дня это сделать? Не смеши. Дуглас Бейкер гей, Ди?

– Нет.