Свод Единства. Ломая судьбы. Том 1

Сорок Третий поднялся, собрал вещи и отправился в свою тайную комнату. Он любил проводить там время. Иногда он брал сюда книги, иногда рисовал. На стене уже висело несколько его рисунков. Отец, вид из его окна, каким он был, когда он находился у себя дома. Поля. Даже рынок. И сейчас он сидел на стуле и рисовал. Пиктограмму. Сорок Третий проверил флягу у себя в кармане. Полная. Вскоре на мокрой глине на стене висел еще один рисунок. Пиктограмма расщепления кристаллов соли. Именно так она называлась в книге. Ему очень хотелось вынуть книгу из своей сумки и посмотреть на другие пиктограммы. Но так было бы не честно. Учитель сказал, что он должен рисовать только в отведенные для этого часы. Два часа. Раньше на домашние задания выделяли всего час. Теперь же это время увеличили. Он еще немного посидел в комнате, затем выбрался, чтобы не опоздать на обед. По пути домой ему повстречалась группа мальчишек. Ничего более странного он не видел в полиоте. Здесь все было таким размеренным. Каждая группа была настолько изолирована от любой другой, настолько это было возможно. Время перемен никогда не совпадало. В столовую ходили отдельно, все группы собирались вместе только утром, когда чистили зубы и шли в туалет. Тогда эта компания не показалась ему странной. Все выглядело естественно. А сейчас он вдруг понял, что в компании мальчики разных возрастов. Разных курсов. И они вместе о чем-то беседуют. Сорок Третий решил пройти поближе к ним. Конечно, как и стоило ожидать, мальчики замолчали, когда он проходил мимо. А жаль. От них веяло какой-то таинственностью. Сорок Третий любил загадки.

Вечером он приступил к рисованию пиктограмм. Кроме самой пиктограммы надо было еще запомнить ее название. В группе с ним почти никто не общался. Иногда он слышал, как за спиной его называли умником. Ему было все равно. Он пришел сюда, чтобы научиться побеждать Творящих. Если ему это надо будет делать одному, то так тому и быть.

На следующее утро Барнабас первым делом поинтересовался у Сорок Третьего, сколько тот успел нарисовать пиктограмм. Мальчик вынул из сумки все двенадцать. Барнабас принял рисунки, не сводя глаз с мальчика. Тот выдержал его взгляд. Учитель уселся за стол и принялся перебирать рисунки, по долгу останавливаясь на каждом из них.

— Бери. — сказал он и бросил несколько листов на первый стол.

Парень, возле которого они плюхнулись, передал их Сорок Третьему.

— Гранит. — сказал Барнабас.

Сорок Третий принялся рисовать. Весь класс сидел молча. Через пять минут он передал листик Барнабасу.

— Что получим после расщепления? — спросил учитель, потянувшись за листочком.

— Кварц, плагиоклаз, калиевый полевой шпат и слюда. — быстро ответил мальчик.

В книге рядом с пиктограммой обязательно было указано, какие элементы будут получены в результате расщепления.

— Глина. — снова сказал учитель.

Сорок Третий принялся рисовать. Через пять минут он отдал листок учителю:

— Каолинит.

— А ты хоть знаешь, что это такое? — поднял на него глаза Барнабас.

Мальчик отрицательно покачал головой.

— Ты все запомнил пиктограммы, которые нарисовал? — спросил учитель, и, увидев кивок Сорок Третьего, добавил. — И как долго ты сможешь держать их в памяти?

Сорок Третий пожал плечами. Откуда он мог знать? Ему ведь всего десять лет. Он еще не прожил столько, чтобы сказать, что он что-то забыл.

— Наверное, очень долго.

— Хорошо. Тебе обязательно рисовать, чтобы запомнить пиктограммы?

Мальчик снова отрицательно покачал головой.

— Тогда изучай книгу. Как всю изучишь, скажешь.

Теперь занятия для Сорок Третьего пошли веселее. Ему не надо было по десять раз выводить каждую пиктограмму часы напролет. Он потратил два дня, чтобы запомнить все пиктограммы из книги. Примерно с двадцатой страницы он обнаружил во всех пиктограммах повторяющиеся элементы. Он решил, что это и были фигуры закрепления. Через два дня он сообщил Барнабасу, что выучил все пиктограммы. Учитель проверил некоторые из них, спросив заодно и о том, какие элементы будут получены в результате расщепления. Сорок Третий правильно ответил на все вопросы. Через день учитель принес две новые книги. Он сказал, что они не входят в стандартную программу, но и случай ведь тоже не стандартный. Книги были потолще и пиктограммы были посложнее. Обложка одной книги была оранжевого цвета. Накидки таких цветов носят дети со второго этажа его корпуса. Он их редко видел. Утром они были без накидок, а их занятия были разнесены во времени так, чтобы перемены у них не совпадали. Поэтому в столовой они не встречались. Но иногда, гуляя по полиоту, когда учитель его отпускал пораньше, он видел несколько драйтлов со второго этажа именно в оранжевых накидках. Наверное, это была такая форма. Ведь по полиоту ходили дети постарше в других цветах. Зеленый, синий, желтый. Он пока не очень хорошо разобрался в том, кто какие цвета носил и от чего это зависело.