Свод единства. Ломая судьбы. Том 1

На его ступени всегда приходили посмотреть парни из других групп. Он добавил треугольники на плоские верхи шаров. Потом добавил тоненькие поддерживающие вертикальные колонны, изменил рельеф перил. Венцом его создания стало подобие оградки. Горизонтальные две полосы, которые шли от одной вертикальной колонны к другой отделяли целый бастион каменных изысканий. Сорок Третий создавал в каждом таком прямоугольники целые лабиринты из камня, которые смотрелись просто здорово. Однажды утром, когда наступила его очередь создавать ступени, на улице уже ждал Серафеим, Ксантом и еще парочка других учителей. Парень застыл, когда их увидел. А Ксантом пальцем показал на стену. В то утро его учитель не пошел с группой на крышу. Он с другими драйтлами остался возле ступеней. А когда группа спустилась, то Ксантом показал им жестом, чтобы они шли по своим делам. С тех пор Сорок Третий старался каждый раз как-то разнообразить и украсить свои ступени дополнительными элементами. Пока учитель не приказал ему не распылять за зря свой талант.

На тренировках с Рохна дела шли заметно хуже. Сорок Третий был самым слабым в группе. Хотя он и окреп, но все равно прилично отставал от остальных. Что в упражнениях на снарядах, что в силе, что в учебных боях с деревянными мечами. Перед зимой ситуация только обострилась.

— При установленных сорока отжиманиях, ты делаешь только тридцать. Как ты сюда попал? Заплатил кому-то? — Рохна недовольно крутил головой. — Меч держишь плохо, бегаешь медленно, подтягиваешься мало. Не воин, а… а… бесполезный курдюк. — мастер подбирал слово, чтобы обиднее обозвать парня.

— Хватит уже меня так называть! Вы… — вспылил Сорок Третий.

Парни замерли. Никто не позволял себе кричать на мастера, даже, если в чем-то был не согласен с ним. Это строго запрещалось и в полиоте, и где бы то ни было еще. За такое могли серьезно наказать. Вплоть до исключения.

— Ну, что ты замолчал? Кишка тонка сказать? — насмешливо произнес мастер. — Как и для всего остального? А, ты дрожишь от одной мысли о том, что я могу на тебя донести. Понятно. Крыса, которая ходит горбатая под полами, не решаясь выглянуть.

— Вы не имеете права так со мной говорить!

— Почему? Потому, что я человек?

— Нет. Потому, что у меня есть гордость. — сжал зубы Сорок Третий.

— Засунь ее себе знаешь куда? В наказание тебе за твою хилость десять раз сбегать к дубу и обратно. А то полиот без тебя осиротеет. — усмехнулся мастер.

Сорок Третий мгновенно погасил все эмоции. Так, как его и учил этот Рохна. Голова ясная, мысли чистые. Эмоций нет. Решение он принял.

— Единство с этим полиотом. — сквозь зубы сказал парень. — Я вызываю вас на поединок.

Медленно брови мастера и его одногруппников поползли вверх. Все знали, как хорошо Сорок Третий мог управляться с деревянным мечом. Он даже из парней никого победить не мог. Не считая того раза, когда Пятый споткнулся.

— Ты бросаешь мне вызов? Я буду вынужден сообщить об этом. — улыбка поселилась на лице Рохна.

— Единство с полиотом, я больше не позволю так с собой обращаться.

Сорок Третий поднял деревянный меч, который лежал в груде других. Он отошел от этой кучи. Противник пусть сам себе выбирает.

— Раз у нас поединок, тогда будет условие. Проигравшим будет считаться тот, кто не сможет продолжать бой. Он должен будет это признать.

Сорок Третий кивнул. Ему было все равно на все условия. Импульсивное решение, которое он принял, придется отстаивать до самого конца. Еще в полиоте Двадцать Седьмой вечно упрекал его в том, что он часто менял свое мнение о чем-то. Он говорил, что, если ты выбрал путь, так следуй ему. Иди до последнего. Сорок Третий отрицал это, мотивируя свои слова тем, что мы не можем все время принимать правильные решения. Тогда к разговору подключился Восьмой. Он сказал, что, если бы хоть половина всех его решений являлись верными, то он стал бы самым счастливым драйтлом на свете. Мы принимаем неверные решения. Довольно часто. Но свои решения нужно уважать. Ведь это ты и принял их, говорил Восьмой. Этот разговор надолго засел в памяти Сорок Третьего. И сейчас он не собирался отступать.