Сводные

– Передавай привет своей сестре. – И, подмигнув, прикусываю кожу на животе. До меня доносится тихое шипение. Усмехнувшись, я скольжу языком по упругим кубикам и оттягиваю край полотенца. Мелодия не умолкает.

– Кажется, кто-то не готов пока болтать со своей сестрой?

– А разве я смогу болтать, когда тут происходит такое? – возмущено бормочет Яр, сбрасывая вызов. – Позвоню ей потом. Утром, – добавляет он, разводя ноги чуть в сторону и открывая меня безумно притягательный вид.

Алая головка налилась кровью и блестит от возбуждения. Набухшие вены очерчивают каменный ствол. Я невольно облизываюсь и вновь слышу шипение над ухом – так Яр борется с желанием схватить меня.

– Да, лучше завтра, – смеясь, произношу я, подув на головку. – Нам предстоит многое наверстать.

– Очень многое, – голос Яра вибрирует от напряжения. – Арин?

– Ммм? – растягиваю звук вместо ответа.

– Как ты относишься к тому, чтобы стать моей девушкой?

– Это официальное предложение? – распахнув глаза, я смотрю на очень серьезное лицо Яра.

– Да, официальное. Будь моей.

– Я уже твоя.

Ухмыльнувшись, я наклоняюсь и вбираю запретный плод, обхватывая его орган губами. Руки Яра падают на мою голову и накручивают на пальцы волосы. Он ругается, шумно выдыхая и помогая мне взять нужный темп. Тот самый, от которого сносит голову.

Разминка. Свою игру язычком, доводящим Яра до оргазма, я называю разминкой. Потому что все, что происходит после, возносит меня на небеса и еще долго не отпускает. Нашим телам хорошо, наши сердца бьются в унисон. И это лишь начало…

Эпилог

– Итак, – я поднимаю палец вверх и прикусываю губу, задумчиво рассматривая приборную панель. – На чем мы остановились?

– Арин, может уже хватит? – слышится недовольное ворчание и глубокий выдох, которые я игнорирую.

– Нет, дорогой мой, я еще не за все попросила прощение.

Покачав в воздухе пальчиком, я опускаю руку обратно на колено и перевожу взгляд на Яра. Улыбка не сходит с моего лица.

– И за что мне это наказание?

Яр ворчливо бормочет под нос, сворачивая в небольшой, но элитный и чертовски дорогой поселок и уверено ведет свой кроссовер среди высоких заборов и коттеджей. Я бегло оглядываюсь по сторонам, продолжая перечислять все свои прегрешения прошлых лет. Кажется, их список безграничен, но если я что-то вбиваю в свою шальную голову, то вытащить оттуда и клещами не получится.

– И кто тебя надоумил? – продолжает ворчать Яр и явно высматривает дом, к которому мы едем. Ждет не дождется, когда я сменю пластинку и начну выносить ему мозг по иной теме.

– Сон! – хмыкаю, поглядывая на задумчивое лицо мужа. – Вещий сон.

– Арин, – он качает головой, постукивая пальцами по рулю. – Думаю, ты уже за все попросила прощение.

– Нет. И вообще, мне кажется, ты не веришь в искренность моих слов! А я ведь от всего сердца! – упорно отвечаю я, припоминая то, отчего стыдно до сих пор. – Слушай, я тогда не думала головой, когда деньги подкидывала.

Ярослав смеется и не сердится на меня. Он уже давным-давно простил меня за все косяки, но моя упорная натура требует расплаты.

– Но ты сам напросился!

– И к чему все привело?

Яр оборачивается и смещает брови к переносице, старясь выглядеть угрожающе. Но меня его мимика нисколько не пугает, поэтому, пожав плечами, я улыбаюсь в ответ.

– Ладно, Арин, мы на месте. Если что-то вспомнишь, лучше отправь мне в письменном виде, я почитаю перед сном, поржу.

Я напрягаю плечи и ворчливо обещаю накатать мемуары, когда замечаю, как к нам со всех ног мчится раскрасневшаяся Маша. Сестра Яра теперь наш риэлтор и она в последнее время недовольна мной. Да, опять мой косяк. Я отвергла более пятидесяти домов, а одиннадцать из них мы успели посмотреть, опять же с отрицательным вердиктом. С некоторых пор Яр вбил себе в голову, что нам нужен дом. Наш личный дом, ведь мы оба росли долгое время в коттедже и в квартире нам тесно. Когда встал вопрос с жильем для нашей растущей молодой семьи, единогласно было принято решение перебраться за город.

– Обещай, ты не будешь заглядывать в унитаз, – напоминает мне о конфузе на прошлой неделе, когда меня смутило странного оттенка дно, и я рассматривала сантехнику на корячках. В такой позе меня и застали владельцы дома. Наверное, девушка на восьмом месяце беременности, ползающая на коленках по их дому выглядела очень странно. Притом что меня потом пришлось с этих самых коленок поднимать.

– Обещаю, я буду молчать. Только внимательно наблюдай за моей мимикой. – И для подтверждения играю бровями, когда слышу, как открывается дверь и Маша как вихрь врывается в машину.

– Ну наконец-то! Я вас заждалась, – тараторит она, растирая руки. – Сегодня подмораживает.

– Опять перчатки посеяла? – добродушно интересуется Яр, обернувшись и рассматривая сестру.

Она отвечает, продолжая потирать руки и тараторить, пока я вновь проваливаюсь в короткие, но яркие воспоминания.