Сводные

Ужин прошел без происшествий. Папа сидел рядом и, мне кажется, контролировал меня. После ужина он проводил меня до машины.

– Ева, спасибо за спокойный вечер, – он улыбнулся мне мальчишеской улыбкой.

– За что? Ты думал я на голове буду ходить или в морду кому дам? – я прыснула со смеху.

– В последнее время я и не знаю, что от тебя ожидать. Мы отдалились друг от друга, – ему стало не ловко.

– Все в порядке пап, я постараюсь больше тебя не шокировать.

– Договорились, – он подмигнул, подошел и обнял как раньше.

Я обняла в ответ, села в машину и поехала домой.

Зайдя в дом, мама стояла на кухне с большим бокалом вина и двумя бутылками рядом. Ее глаза были остекленевшими, и она раскачивалась из стороны в сторону. Ее волосы были растрепаны, а белое платье сползло с одного плеча. Была видна верхняя часть ее красного бюстгальтера.

Моя мама была пьяна.

Марк и Даня сидели на стойке, свесив ноги, а Кирилл стоял у дверного проема, сложив руки на груди. Как обычно, его выражение лица было не прочитать, в то время как на лице его брата было выражение восторга.

– Ева, ты все пропустила! – Марк широко раскинул руки, – Твоя мама напилась. Папа высадил ее час назад, и с каждой минутой она становится все пьянее.

Мама обогнула меня, и сделала большой глоток вина из бокала. Затем вытерла рот тыльной стороной ладони, – Как провела время? Как Дима поживает?

Я посмотрела на неё с прищуром, – Все прошло хорошо. И папа в порядке, можешь быть уверена, он по тебе уже не страдает.

Она фыркнула, —Ты всегда любила его больше. Я для тебя просто родитель. Он для тебя был другим.

– Да мам. Возможно так и есть.

Ее глаза расширились, а губы скривились в усмешке, – Клянусь, если бы ты была не моей дочерью, я бы от тебя отреклась.

– Правда? – я приподняла бровь.

– Если он тебе так нужен, ты можешь с ним жить. Переезжай к нему. Я ухожу отсюда, – она широко взмахнула рукой и чуть не упала, но Даня поймал ее.

Она посмотрела на него, – Спасибо.

Он кивнул.

Затем она драматично вздохнула, – Ты исполнила свое желание, Ева.

– Какое желание?

– Я. И ты. Мы уходим отсюда. Он выгнал меня. Я перебрала лишнего за ужином, и он меня выгнал. Теперь надо собирать вещи, – затем она повесила голову, и послышалось сопение.

– Мама.

– Не надо! – она подняла голову, и ее глаза были дикими, – Ты всегда говорила, что мы уедем. Он не женится на мне, и ты права. Он не женится. Все кончено. Конец…

Я обошла Кирилла, но он заблокировал проход. Он не хотел, чтобы я приближался к ней, поэтому я осталась на месте. Я сложила руки, – Мама, ты пьяна. Утром все образуется. Я обещаю.

– Ты не обещаешь. Ты не можешь мне ничего обещать. Я мать. Я должна обещать, а не ты. Я все испортила.

Ее голова снова опустилась, и раздалось еще одно фырканье.

– Мам, все будет хорошо. Мы сможем найти свое собственное жилье.

Плечо мамы дернулось, и ее рука стиснула бокал с вином. Когда она оглянулась, в ее глазах была ярость. Жалость к себе исчезла, и на ее месте был гнев. Я сглотнула, теперь мама смотрела на меня с яростью.

– Это твоя вина. Это все твоя вина.

– Как? – спросила я.

– Дима никогда не любил тебя, а я не любила его. Я должна была быть с твоим отцом. Я любила его, но он не мог остаться. Он должен был уйти. Он всегда куда-то уходил. У меня никого не было. Я и ребенок, – она откинула голову назад и разразилась противным смехом, – Кому нужен этот багаж? Мать одиночка. Ну, я и нашла Диму. Он любил меня. Не тебя. Он терпел тебя. Я должна была быть с твоим отцом, твоим настоящим отцом. Но у него не было времени на меня, так что ладно. Пошел он.

– Подожди, что? – я рванулась вперед, но Кирилл снова загородил меня.

– Дима ненавидит твоего отца. Он думает, что он бросил свою дочь, —раздался истерический смех, за которым последовал истерический всхлип. Она на мгновение задохнулась, а затем тряхнула головой, освобождаясь от эмоций, – Твой настоящий папа никогда не знал о тебе. Если он не захотел иметь со мной отношения, значит, он не получил ни одну из нас. Твой отец понятия не имеет о тебе.

По моей спине пробежал холодок, и я подумала, не таится ли в ее глубине зло. Нет. Этого не могло быть. Она была пьяна, просто пьяная… и грустная.

Она усмехнулась, – Он никогда не узнает о тебе, ты никогда не узнаешь о нем. Я все, что у тебя есть. Дима не примет тебя обратно. У него наверняка уже есть другая женщина, может, даже ребенок. Ему всегда нравилось играть роль заботливого отца. Может, на этот раз он выберет сына. Дочь, которая у него была, оказалась неудачницей. Ты всегда выбирала неудачников. Руслан. Полина. Света. Они твои друзья, и все они тебя кинули.

Когда она закончила, никто не произнес ни слова. Потом она выдала, – Собирай свои вещи, мы уезжаем.

Кирилл усмехнулся.

Она вихрем бросилась к нему, – Над чем ты смеешься…

Марк и Даня спрыгнули со стойки. Ни один из них теперь не улыбался.

Она остановилась на полуслове, что собиралась сказать.

Кирилл отошел от нее, и направился ко мне. Он отвел меня подальше назад, на более безопасное расстояние от мамы, – Ты сумасшедшая? – спросил он у неё.

Она покраснела от его наглости.

Марк ухмыльнулся.