Сводные

– Я имею в виду, ты просто дура, если думаешь, что можешь так с ней разговаривать. Вот как ты разговариваешь с единственным человеком, который остался с тобой? – он закатил глаза, – Послушай, это твоя дочь, но если ты думаешь, что она куда-то пойдет с тобой, когда ты так себя ведешь, то ты заблуждаешься. Она не уйдет. Уходишь ты.

Мама побледнела, и она попятилась назад.

– Просто проваливай, женщина, – хмыкнул Марк.

Кирилл отступил назад и на этот раз оказался фактически передо мной. Он полностью закрыл меня, даже от ее взгляда. Я попыталась сместиться в сторону, но он снова отошел и прижал меня к стене. Тогда я пробралась рукой по его боку и заглянула за него. Он не остановил меня, но напрягся от моего прикосновения.

Все трое окружили ее. Она огляделась вокруг, в ее глазах застыла паника.

Кирилл заговорил: – Мы вели себя тихо. Мы приняли ваше присутствие в этом доме как спокойные хорошие мальчики, но мы не хорошие маленькие мальчики.

– Вовсе нет, – раздался смех Марка. Его глаза вспыхнули ненавистью.

– Что вы… что вы делаете? – заикаясь, пролепетала она.

Даня заговорил спокойным голосом: – Мы не причиним тебе вреда.

– Нет, – Кирилл покачал головой.

– Но ты пьяна. У тебя крыша поехала, и ты ведешь себя полунасильственно по отношению к своей дочери, – смех Марка поутих, но от этого звука по моему телу все еще пробегали мурашки, – Так что мы можем говорить тебе что угодно, делать с тобой что угодно, и кто тебе поверит? Твой собственный жених отправил тебя сегодня вечером собирать вещи и вернулся к своему ужину.

– Вы, ребята, не… – она была белой, как призрак, и ее глаза прыгали между ними тремя. Затем она нашла меня и протянула руку, – Дочка…

Кирилл снова переместился, чтобы она не могла меня видеть.

Я дернулась за ним, но не знала, что делать. Помочь ей или помочь себе? Я зарылась головой в его рубашку.

– Как ты думаешь, чем все это закончится? – он был таким холодным. Как будто он спрашивал о погоде.

– Я… что?

–Ты действительно думаешь, что мы будем суками и позволим тебе так разговаривать с Евой? – заговорил Марк, – У тебя с головой не в порядке, если ты думаешь, что у тебя есть право так поступать, особенно перед нами.

– Но-но, вам, ребята, она даже не нравится!

Даня рассмеялся.

Кирилл вздохнул, – Она не нравится? Да нам любой понравится по сравнению с тобой.

– Вы, не можете так со мной разговаривать… – но она сказала это не уверенно.

Марк решительно заявил: – Вот как все будет. Ты уйдешь…

Даня вскочил: – Ты поедешь в отель.

– И ты проспишься, – закончил Кирилл.

Все трое говорили как единое целое. Они двигались как единое целое и нацелились на мою мать. Я еще теснее прижалась к нему, не зная, что делать, если вообще смогу. Хотела ли я вообще? Прошло так много времени с тех пор, как кто-то защищал меня…

– Я не настолько пьяна.

– Ты пьяная, – он отошел от меня. Я даже на время равновесие потеряла. Затем он жестом подозвал Даню.

Марк поднял мою мать на руки. Ее глаза закатились, когда она прижалась к его груди. Он повернулся к двери и они вышли вместе с другом.

Дверь закрылась, и тишина снова заполнила комнату. Я не могла перестать дрожать. Мои зубы стучали. Мои руки дергались, а потом Кирилл прижал меня к себе. Он прижал мою голову к своей груди и провел успокаивающее ладонями по моей руке.

Мои руки ухватились за его рубашку. Я не могла отпустить его, иначе я упаду. Я спросила, – Что с ней будет?

Его губы прикоснулись к моему лбу, такие мягкие, – Она пойдет в отель и проспится.

– Но… – я сделала глубокий вдох.

Он оставил поцелуй на моей щеке.

Я прижалась к нему крепче. Его рука спустилась вниз и поймала мою ногу, я взобралась на него. Иначе я бы упала, – Что, если она скажет что-нибудь твоему отцу?

Кирилл поднял меня так, что мои ноги обвились вокруг его талии. Он провел рукой по моей спине, а другой удерживал меня на месте.

Затем он поцеловал меня в губы и прошептал: – Она не осмелится.

Я вздохнула, когда он провел языком по моим губам, – Что ты имеешь в виду?

– Твоя мама – сука, и теперь она знает, что мы думаем о ней…

Мое тело не переставало дрожать, я вжалась лбом в его плечо. Я прижалась к нему еще крепче, но одна мысль не давала мне покоя. Почему он это сделал? Почему они все трое так поступили?

Он усмехнулся, потрепав меня по волосам и как будто прочитал мои мысли, – Она теперь заткнется. Вот почему мы это сделали. И потому что ей нужно было знать, что мы можем ей противостоять.

Я закрыла глаза и почувствовала, как он куда-то меня понёс. Я понятия не имела куда, но не собиралась спрашивать. Мое тело перестало дрожать, и мной овладело другое чувство, которому я не могла сопротивляться.

Глава 22

Кирилл усадил меня на кровать в моей комнате и начал рыться в моем шкафу. Он подошел ко мне, поднял мои руки и стал стягивать с меня платье, потребность начала пульсировать во мне. Я подняла на него глаза. Он казался холодным, торопливым. Все было не так, как я думала.