Сводные. Я не отпущу тебя

Не сдерживаюсь и мгновенно открываю прочитать. Не то чтобы сводный пишет мне впервые — нет, периодически даёт о себе знать. Вот когда в первый раз спросил, как дела, аж сердце подскочило от неожиданности. Но с тех пор ещё несколько раз переписывались. Но не виделись, хотя и сейчас живём в одном городе…

И, кстати, в целом мы гораздо ближе, чем можно себе представить. Потому что Лёша, оказывается, работает у Макса в кофейне. Причём с самого начала так было, с самого нашего приезда в Москву. Ведь заведение сводного уже спокойно может работать без его присутствия, там нанятые администраторы есть.

Но самое странное в этом — моя реакция. Узнав про такой расклад, я невольно снова и снова возвращаюсь к мыслям, а почему так. Означает ли устройство Лёши к Максу на работу, что сводный окончательно принял ситуацию, отпустил её? И стал, по сути, безразличен ко мне? Настолько, чтобы помогать моему парню и не испытывать при этом никаких проблем.

Или… Может, это наоборот, сохранение своеобразной ниточки между нами?

Я неоднократно вспоминала серьёзные слова сводного про то, что он меня не отпустит…

Но при всём этом я всё равно с ним периодически общалась. И даже не пресекала его периодические недвусмысленные фразочки, смахивающие на флирт. Конечно, он оставался односторонним, но всё же…

Не то чтобы эти переписки были частыми. За последние три недели их было в общей сложности штук десять. Да, я каким-то образом это помню. Как и то, что последнее сообщение Макса было поздравлением меня с началом студенческой жизни. Четверг прошлой недели…

Довольно долгая получилась пауза. Может, поэтому я так сразу открываю сообщение.

Вот только пялюсь в него уже слишком долго, пора бы ответить.

«Как твой день?» — простой вроде вопрос, а мысли путаются.

Не сразу даже замечаю, что Лёша перестаёт меня обнимать.

— Как это понять? — ледяным тоном интересуется он, мгновенно переключая моё внимание.

Прочищаю горло, не понимая, откуда это ощущение, что меня застукали. Очевидно, что Лёша заглянул в экран и, видимо, увидел переписку до последнего сообщения. Но ведь в той части, что видна, ничего такого не было… Да и если полистать выше, с моей стороны всё безобидно. Макс знает, что у меня есть парень, я нигде это не опровергала и ничего лишнего себе не позволяла.

Тогда почему сейчас так хочется избегать встречи взглядов с Лёшей?..

Да и пауза затягивается. И, конечно, это не нравится моему парню.

— Я задал вопрос, — его голос режет сталью.

И я, наконец, прихожу в себя.

— Мы иногда переписываемся, — стараюсь говорить спокойно и смотреть Лёше в глаза при этом. — Помню, что ты был против нашего общения, но вряд ли безобидную переписку можно им назвать. Тем более, нас с ним много связывало. В конце концов, мы были одной семьёй…

— Нет, не были, — чеканит Лёша, перебивая мои оправдания. — И сейчас вас не связывает ничего. Родители умерли, наследство поделено, причин общаться нет.

Жёсткость его голоса и слов заставляет меня вздрогнуть. Встречаюсь с Лёшей глазами и тут же отвожу взгляд. Слишком уж сурово смотрит. У меня не получается сосредоточиться. Я уже даже не знаю, кто из нас прав…

— Мы совсем чуть-чуть переписывались, не более того, — не представляю, почему мой голос начинает дрожать. — И потом, если ты хотел исключить его из нашей жизни, тогда почему работаешь у него?

Слова вырываются сами, и бесполезно поздно прикусывать губу до боли. Меня услышали. Глаза Лёши рассерженно сверкают. Он ведь мне не говорил, где работает. Точнее, вскользь сообщил, что у знакомого и что пока это скорее подработка перебиться.

— И что ещё он тебе рассказывает?

Вздыхаю. Ведь и вправду не сказать, что много. Я даже не знаю, какая у Макса квартира, как далеко от кофейни, чем он любит заниматься тут вечерами, какие у него любимые места, заведения, какие друзья…

Сердце взволнованно пропускает удар при мысли, что ведь мне это действительно было бы интересно.

— Особо ничего, я же говорю, мы нечасто переписываемся, — примирительно говорю, чуть пододгиваясь к Лёше.

Он раздражённо ставит на паузу документалку, которая, оказывается, всё это время продолжалась. Разворачивается ко мне, смеряет ничуть не смягчившимся взглядом.

— Писала ему первая? — с нажимом спрашивает.

Кажется, у нас тут допрос намечается. И от этого вдвойне неприятно — во-первых, от поведения Лёши, будто я в чём-то серьёзном перед ним виновата. А во-вторых… Почему-то у меня нет и ощущения, что он не вправе, что мне и вправду совсем нечего скрывать и я совершенно ничего такого не делала. Хотя по факту это ведь так, я не обещала ему совсем не общаться с Максом. Слышала требование, знала позицию, но ничего по этому поводу не говорила. Да, мы со сводным раньше были чужими друг другу, но теперь уже никогда не будем. И если совсем уж честно, я была рада, что он мне написал.

— Нет, и не собираюсь, — холодно отрезаю, надеясь закрыть тему. — Успокойся уже.

— Успокоюсь, когда вы перестанете общаться, — язвительно парирует Лёша, словно только заводясь от моих слов.