Сводные (СИ)

Кирилл Викторович резко выругался, отворачиваясь в сторону. Он так привык к этим двум ребятам. Таким непохожим, но в то же время одинаковым. Оба гордые, смелые, умные. Но если Метеля — одинокий волк, вожак, то Денис всегда был командным игроком. Ему нужна была поддержка за спиной, одобрение. Метелей Волына гордился, но Дениса он полюбил. Полюбил, словно собственного сына, которого судьба ему не дала.

Резко повернув в замке ключ зажигания, Волына вырулил из кладбища и ударил по газам, стараясь как можно быстрее оказаться подальше от этого места. Машина сама выехала на дорожку к деревне, а после и к дому, где горел свет. Сережа предупреждал, что они останутся здесь переночевать, но в какой-то момент Волына замер, сидя в своем автомобиле. Глядя на свет в окнах он мог обманывать себя, что это всего лишь злая шутка. Что сейчас он войдет в дом, а там ждет Доронин живой и здоровый.

Мужчина накрыл ладонью глаза, вытирая влагу, что собралась в уголках. Он не плакал, даже когда хоронил жену, но смерть этого паренька его подкосила. Слишком он был стар для таких переживаний. Решив не оттягивать неизбежное, мужчина вышел из машины и поднялся на крыльцо. Он не стал дожидаться, пока ему откроют. Толкнув дверь и убедившись, что она, как всегда, не заперта, он вошел внутрь. Скинув обувь в прихожей, мужчина взглянул через коридор на кухню, замечай сидящих за столом детей. Хотя, назвать их детьми язык не поворачивался. Сережа тот вообще расширился в плечах так, что стал крепче его самого в молодости. Да и Юлька уже не та незрелая зеленая девочка, которая раньше при нем слова сказать боялась, все взгляд в пол уводила.

Сейчас же, заметив Волыну, Юля вдруг всхлипнула и разрыдалась новой порцией слез. А ведь ей казалось, что она выплака все до последней капли еще на кладбище. Но Кирилл Викторович своим появлением словно сорвал какой-то её внутренний предохранитель. Она вскочила со стула одновременно с тем, как крупный мужчина прошел к ней и крепко сжал её в объятьях, привлекая к своей груди. Сережа с удивлением смотрел за тем, как грозный криминальный авторитет, которого боялись все в округе целой области, ласково гладит его Кроху по голове и уверяет, что все будет хорошо, что она со всем справится. Он нашептывал ей, что Денис теперь в лучшем мире и она не должна так убиваться, что он бы этого не хотел.

Юля и сама не поняла, почему так остро отреагировала на приход Кирилла Викторовича. Может потому, что знала, насколько они с Денисом стали близки после того, как родители отказались общаться с ним. Или потому, что он был для них с Дорониным как общий родитель, который всегда поддержит и поможет мудрым советом. А может все случилось потому, что она знала о том, что год назад Кирилл Викторович похоронил свою жену и как никто понимал, что она сейчас чувствует.

Он не оттолкнул, когда она прижалась к нему, хотя никогда прежде Юля не позволяла себе ничего подобного. Крепкий и стойкий, пахнущий сигаретами и сладким парфюмом, мужчина был словно скала, которой не страшны любые издевки природы. Ей хотелось спрятаться за его спиной, укрыться от всего мира. Но девушка понимала, что даже он не сможет защитить её от неё же самой. От боли, что поселилась внутри, заполнила каждый миллиметр её тела и не ослабевала, как бы девушка не старалась забыться.

Видимо этот выплеск эмоций стал последней каплей для её душевного состояния. А может организм просто решил сжалиться над ней и дать небольшую передышку. Как бы там ни было, девчонка заснула буквально мгновенно, с все еще мокрыми от слез глазами, стоило Сереже аккуратно уложить её на диване в гостиной.

— Пойдем в машину, есть что обсудить, — скомандовал Волына, двигаясь в коридор, где стояли его запыленные туфли.

Сережа еще раз оглянулся на Юлю. Поправил на ней плед, ведь несмотря на жару июньской ночи она была холодна, словно ледышка. И только потом последовал из дома следом за Волыной. Ему не хотелось оставлять Юлю. Он боялся, что она может наделать глупостей.

Как только он опустился на пассажирское место машины Волыны, снова ощутил гнев, исходящий от мужчины. Он чувствовался во всем: в напряжении его крепкого тела, в резких движениях рук, когда он подкуривал сигарету, в отрывистом дыхании. Было видно, что Кирилл Викторович едва сдерживается. Там в доме Сереже в какой-то момент показалось, что он достанет пушку и просто начнет палить по сторонам от переполняющих его эмоций, но стоило мужчине заметить Юлю, гнев сменился нежностью. Если бы Метеля не знал сидящего рядом мужчину так хорошо, он бы сказал, что Волына привян к Юле.

— Я нашел несколько машин, что по описанию могли быть причиной аварии, — без предисловий начал он, затягиваясь во всю глубину легких. — Две на местных столичных номерах, одна из области. Проверим все три. Я отправил пару ребят, чтобы обследовали кузова на повреждения и доложили. Думаю, что к завтрашнему утру буду знать кто именно это сделал.

От того, как и с какой интонацией последние слова были произнесены, Сережа напрягся.