Сводные (СИ)

— Но как же мы отметим мой день рожденье в темноте и без торта? — жалобно проворчала девочка, подтягивая к себе коленки.

— А кто сказал, что торта не будет? — лукаво улыбнулась мама. — Трехъярусного я тебе, конечно, не обещаю, но твой любимый рыжик сделаю.

— А что касается шаров… — протянул Матвей, оглядывая красиво украшенную на новый год гостиную. — Так тут и так празднично и красиво. Гирлыянды, правда, не горят, но это поправимо. Сейчас свечки достанем и все будет как в настоящем средневековом замке. Там же электричества не было.

Юля внимательно слушала Матвея, кивая всему, что он говорил, и слезы высыхали на розовых щеках. Он всегда знал, как её успокоить.

Ровно в пять часов вечера они сели за стол. Юля с восторгом посмотрела на блюда, что приготовила мама. Макароны с маслом и сахаром, сосиски у которых концы были раскрыты так, словно они взорвались, тосты с расплавившимся на них сыром и, конечно же, её любимый торт в центре стола. И везде, где только было свободное пространство, стояли свечи разных цветов и форм. Настоящий пир средневековья!

Анна покачала головой, наблюдая, как загорается восторгом лицо девочки. Потом перевела взгляд на Матвея, подмигнувшим ей, и остановила его на муже, что сегодня уступил имениннице место во главе стола. «Прости» — одними губами прошептала женщина, намекая на скудное убранство стола. Но он лишь улыбнулся ей в ответ и мягко прижался губами к её пальцам, которые поднес к лицу.

— Итак, предлагаю поднять бокалы за прекрас… — договорить Соколу не дал стук в дверь.

Несколько минут они все сидели за столом, обернувшись к коридору, словно не могли поверить в то, что им не послышалось. А когда стук повторился, Юля слетела со своего стула и побежала встречать гостей. Матвей тут же рванул за ней следом, прекрасно понимая, что Кроха не дотянется до верхней щеколды.

— Кто это может быть? — удивленно поинтересовалась Анна, вставая со стула.

— Может Ермаковы с дома напротив? — предположил Сокол. — Вадим с утра откапывал дорожку у дома.

Но предположение Александра Святославовича оказались неверными. У Юли чуть сердце от восторга не остановилось, когда Матвей распахнул дверь и в дом тут же влетел Сережа с огромной охапкой разноцветных воздушных шариков.

— С днем рожденья, Кроха! — закричал он под умилительные взгляды её и своих родителей, что все еще стояли в пороге. — Учись на пятерки, получай медали и слушайся родителей! Ну, ты чего застыла? Иди, принимай подарки!

Юля сорвалась с места и подлетела с парню, повислув у него на шее.

— Я думала, что никто не придет, — со слезами на глазах проговорила она, чувствуя, как он небрежно потеребил её по светловолосой макушке, что уткнулась в его подбородок.

— Вот еще, — хмыкнул одиннадцатилетний парнишка. — Должно случится что-то по-настоящему апокалиптическое, чтобы я пропустил твой праздник.

— И это я слышу с самого утра, — процедила Ольга, глядя на своего сына с теплой улыбкой. — Он с восьми утра заладил, что вы как хотите, а я собираюсь. Мы ему, сыночек, дороги засыпаны, движенья нет. А он нам, мол, ничего, мы молодые. Пешком дойдем за пол дня.

Тетя Аня охнула, поднеся ладонь ко рту.

— Вы пол дня к нам добирались? — неверяще округлила глаза она. — Да что ж вы в дверях стоите, проходите, сейчас отогреваться будем.

Юля вынырнула из воспоминаний, когда в дверь тихо постучали. Отец вошел тихо, почти незаметно, но Юля резко напряглась при виде его. В последние дни он вел себя довольно странно. Часто она ловила на себе его долгий задумчивый взгляд, словно он от неё что-то хотел, но не знал, как попросить.

— Ты прекрасно выглядишь, девочка, — улыбнулся Александр Святославович, рассматривая повернувшуюся к нему дочку. — Мама бы очень гордилась тобой.

Юля поджала губы, чтобы сдержать накатившую боль при воспоминании о родительнице.

— Знаешь, я вдруг вспомнила свой восьмой день рожденье, — доверительно поделилась она, мягко улыбаясь. — Когда мама накрыла стол из всего, что осталось в холодильнике после праздников.

— О, я до сих пор помню, как это закусывать водку сладкими макаронами, — Сокол улыбнулся вместе с ней, вспоминая тот день. — Твоя мама была восхитительной женщиной.

— Да, была, — согласилась Юля.

Сокол задумчиво потер подбородок, отворачиваясь к окну.

— И Сережка тогда хорошо поступил, — добавил он, глядя на заснеженную погоду за окном. — Это ж нужно было какой характер в одиннадцать лет иметь, чтоб уговорить родителей выйти в такую погоду из дома. Он заслуживает своей фамилии.

— Без него меня бы уже не было, — просто пожала плечами девочка, озвучивая чистую правду.

Сокол резко развернулся к дочери, окидывая ту внимательным, даже пронизывающим взглядом. Потом, словно в чем-то для себя убедившись, он вдруг кивнул и протянул ей зеленую бархатную коробочку. У Юли дрожали руки, когда она её открывала. А как открыла замерла, не сводя взгляда с лежащего ожерелья.