Сводные. Запрети мне любить тебя (СИ)

Правда, беда была в том, что рука была левая. И ему было ужасно неудобно есть. Похихикав над Соколовым, дождалась, пока его терпению придет конец, и он с протяжным стоном оставит любые попытки кушать самостоятельно.

- И вот стоило выпендриваться? – Беззлобно поинтересовалась я.

- Ты не представляешь, как это унизительно, - тихо прошептал парень, хмурясь и уставившись в окно, в которое светило тусклое октябрьское солнце.

- Так тебя никто, кроме меня и не видит.

- Перед тобой стыдно. Я – мужчина. Я должен быть сильным. Особенно перед тобой. В твоих глазах.

- Ты итак самый сильный мужчина в моих глазах, - я отложила кашу в сторону, понимая, что Ян сыт ею по горло. Но пока диета подразумевала только такую пищу.

Я тепло улыбнулась ему, присаживаясь ближе. Осторожно заключила Соколова в объятия, не без удовольствия отмечая, что он расслабленно выдохнул и положил голову мне на грудь, уткнувшись носом в изгиб шеи.

- Прости меня, Ева, - внезапно прошептал он. Да так тихо, что я едва расслышала. Пришлось навострить уши. – Я полный идиот. Боюсь представить, что было бы, если бы я…

- Ян! – Я резко перебила его, не желая ничего слышать. – Всё обошлось. Извлеки из этого урок и больше никогда не поступай опрометчиво. И не вспоминай об этом лишний раз.

Я судорожно вздохнула, ощущая, как пережитые месяц назад эмоции вновь воскресают, вылезая из дальнего ящика. Попыталась подавить их, и вроде как справилась. Всё это время Ян внимательно за мной наблюдал.

- Ты злишься, - констатировал факт.

- Конечно! – Вспылила я, всплеснув руками. – Ты чуть было не погиб. Как мне не злиться? Да я думала, что умру там, вместе с тобой…

Я сначала выпалила слова, вертевшиеся на языке, и только потом поняла, что произнесла их вслух. Но, вместо того, чтобы удивиться или ещё как-то типично отреагировать, Соколов вдруг начал улыбаться как-то пришибленно. А еще… Посмотрел на меня подозрительно увлажнившимся взглядом.

- Иди сюда, - проморгавшись, он раскрыл объятия здоровой рукой, которая не находилась в гипсе. – Безумно хочу обнять тебя, ведьма.

Его нежная улыбка снесла все барьеры, и я забыла всё, что хотела сказать или сделать до этого момента.

Окунувшись в такие родные объятия, в которых пахло дождем и свежестью, вместе с Яном удобно устроилась на кушетке. Мы часто проводили так время. И до сегодняшнего дня в такой позе нас заставали только врачи или медсестры, не находя в этом ничего предосудительного, считая нас родственниками.

Вот только в этот раз в палату вошли родители.

Я уже было хотела шарахнуться в сторону, испугавшись, но Ян, несмотря на всю слабость, крепко прижал меня к себе, не позволяя отстраниться.

- Не дергайся, ведьмочка, - прошептал мне на ухо, от чего я покраснела ещё больше.

Если раньше, до того, как Ян очнулся, мне было все равно на всех и вся, то теперь я готова была сквозь землю провалиться. Но дергаться не стала, опасаясь за сохранность ребер парня, которые уже почти зажили.

- Что за демонстрация, Ян? – Вместо приветствия усмехнулся Николай Владимирович. – Мы уже давно всё поняли.

- Это на всякий случай. Чтобы не сомневались, - хмыкнул парень, целуя меня в висок.

- Ян, пусти, - проворчала я, замечая на себе взгляд матери. Прочитать его было сложно, потому что там был намешан целый коктейль чувств.

- Нет уж, с тобой я быстрее встану на ноги. Одно твоё присутствие лечит меня эффективнее всяких лекарств, которыми врачи пичкают меня постоянно, - скосил темный омут глаз в мою сторону. И я больше не хотела сопротивляться, утонув в нём.

Даже на пару секунд забыла о присутствии родителей.

Отчим прочистил горло, тем самым возвращая нас на бренную землю и приводя в чувство.

- Нам зайти попозже? – Уточнил ехидно. Явно с целью, чтобы нам стало стыдно.

Не знаю, как Ян, а я мечтала спрятать у него на груди свой взгляд и красное лицо.

- Да нет, можете остаться, - милостиво «позволил» Соколов.

Николай Владимирович заулыбался. И, наконец, мама тоже робко улыбнулась, глядя на эту картину. И даже слегка прослезилась, неловко пошутив:

- Может, нам теперь устроить совместную свадьбу?

- Чего? – Пропищала я тонюсеньким голоском.

- Если вы планируете подождать, пока я встану на ноги, то можно и так, - серьезным тоном ответил Ян, задумчиво кивая своим мыслям.

Я и вовсе потеряла нить повествования, понимая, что обморок был бы мне гарантирован, если бы не отрезвляющая мысль, вопящая: «Что происходит?!», и желание узнать, что же собственно творится.

- Мы все равно не будем устраивать свадьбу, пока ты в больнице. Твоё присутствие обязательно, сын.

Николай Владимирович поставил на тумбочку возле кушетки пакет с фруктами и едой, потерев подбородок костяшкой указательного пальца.

- Я же пошутила… - Растерялась мама, сев на кресло стоящее у дальней стены палаты.

- А я – нет, - таким же серьезным тоном произнес Ян. И лишь нервное поглаживание большим пальцем по моему плечу, выдавало то, что Соколовслегкапереживает.