Сводный босс

На днях я не удержался и залез на её страничку в фейсбук. Пролистал, изучил друзей, посмотрел фотографии, и даже не поленился заглянуть в группы, в которых она состоит. Иными словами, сделал всё, как любой правильный сталкер. Привлёк моё внимание ванильный мудак со странным именем Serega Zbruev, который под каждой матрёшкиной фоткой подобострастные комментарии оставляет. И почему-то, живя в Москве, он делает это на английском языке. Я, конечно, не фанат России, но на хрена открещиваться от кириллицы? Методом нехитрой дедукции вычислил, что он и есть тот самый грёбанный номер один у матрёшки. Потому что этот мудак её фотки из альбомов не удалил, и на всех они вместе. И матрёшка такой счастливой рядом с ним выглядит, словно у них фотосессия для обложки журнала «Счастливая жизнь». Мы с младшим были в бешенстве.

— Забудь, — говорю, направляясь к столику, чтобы взять пиво. Моё состояние мне не нравится. Рука тянется купить билет до Москвы и расквасить дакфейс этому хмырю, чтобы не лез куда не следует. И надеяться, что полегчает.

После боулинга решаем ехать по домам. Сегодня очередь Джо быть трезвым водителем, он высаживает Келли и её страшилу-подружку около дешёвого клуба и везёт нас с матрёшкой в Форест Хиллс.

Выхожу из машины первым, чтобы открыть матрёшке дверь, после чего пожимаю руку Джо.

— Увидимся на тренировке, бро. Не обижайся на розыгрыш с Джоанной.

Тот бормочет что-то про то, что проткнёт «пантере» колеса, и с улыбкой профессионального соблазнителя поворачивается к матрёшке.

— Слава, можно с тобой поговорить?

Матрёшка растерянно пританцовывает на месте и кивает. Я тоже киваю и остаюсь стоять рядом. Какого хера я должен уходить? Что такого он может ей сказать, чего я не должен услышать?

— Гас, можно я останусь со Славой наедине?

— Нет! — рявкает Гас-младший. — Это моя матрёшка, и только я с ней играю.

А Гас-старший, то есть я, жутко тупит и пытается раскроить своему лучшему другу череп силой мысли.

— Гас, я сейчас приду, — успокаивающе говорит матрёшка и гладит меня по руке, словно взбесившуюся псину.

Какого чёрта они все к ней прицепились? Сначала Эл, теперь этот. Даже гламурный педик из России пытается виртуально залезть к ней под юбку. И вот он бесит меня больше всего. Семён Дежнёв, чтоб у него член отсох.

Давлю в себе ярость и иду в дом. Дерьмовый день какой-то.

Матрёшка возвращается через пятнадцать минут, в её руках бумажный флажок, на лице улыбка.

— Подарок от поклонника? — раздражённо вырывается у меня.

— Что-то ты продешевила.

— Нет, это подарок тебе, — хитро улыбается матрёшка.

Подходит ко мне и вручает бумажный флажок со звёздами.

— У Нила Армстронга ведь был флаг, когда он высадился на Луне?

— Есть версия, что русские были первыми, — ворчу, крутя подарок в руках.

— В нашей версии всё по-другому, — уверяет матрёшка и прижимается к моим губам.

И в эту самую секунду я становлюсь самым счастливым говнюком на земле.

Глава 24

Слава

— Нет, матрёшка, говно какое-то, а не платье, — скептически хмурится Драко, оглядывая меня с ног до головы. — Первое мне больше понравилось.

— Та монашеская роба, которую ты притащил? Я была более высокого мнения о твоём вкусе.

— Зато поможешь любимому братику осуществить мечту засадить монашке.

— Тьфу, Драко, ты такой богохульник, — морщусь, крутясь перед зеркалом. — Чем тебе это платье не нравится, классно же сидит?

Малфой лижет взглядом моё тело в обтягивающем кружевном мини и недовольно тянет:

— Твоя задница у всех на виду. Рентгеновские лучи не нужны, чтобы через него все твои внутренности разглядеть.

— Ох, а у нас здесь душитель Мавруша нарисовался? — усмехаюсь, играя бровями.

— Я не ревную, Дездемона, — бурчит Гас, — если хочется всем гостям своё нижнее бельё продемонстрировать — вперёд.

— А с чего ты взял, что у меня, вообще, есть бельё, — бросаю перед тем, как захлопнуть дверь в примерочную.

Разглядываю себя в зеркало и начинаю считать: один, два, три...

— Блядь, матрёшка, — слышится низкий голос Гаса под дверью, и через секунду он вламывается внутрь. — Если ты с высадкой на Луну просила подождать, то дай хотя бы трахнуть тебя в примерочной кабинке.

— Ещё чего, — скрещиваю руки на груди, демонстрируя неприступность. — Вон.

— Да кто тебя спрашивать будет, — бормочет Гас, бесцеремонно пихая меня к стене и защёлкивая дверь кабинки на засов.

— Эй, ты чего? — начинаю возмущаться, но жёсткая ладонь закрывает мне рот, и я ощущаю горячее дыхание на ушной раковине.