— Ну если ты дослужишься до должности посла в какой-нибудь стране, то да, престижная. А выпускники МГИМО идут в МИД на самые низкие должности и самую низкую зарплату. И вот все эти блатные детки сидят в кабинетах МИДа на позициях «принеси кофе и выйди» и ждут, когда их куда-нибудь отправят. Там уже денег побольше, но тоже зависит от страны.
— В смысле куда-нибудь отправят? — не понимаю, что он имеет в виду.
— В российское посольство в какой-нибудь стране. Там зарплаты уже намного выше. А если это страна третьего мира, то получится хорошо накопить.
По моему взгляду Саша понимает, что мне все же не очень ясно, как устроена работа дипломатов.
— Ну смотри, — начинает доходчиво. — Все студенты МГИМО учат три языка: английский обязательно и два на выбор. У меня немецкий и испанский. После окончания универа я пойду работать в министерство иностранных дел. Буду там мальчиком на побегушках. Через пару лет наш МИД отправит меня в российское посольство в какой-нибудь стране. В моем случае это могут быть страны, где государственный язык английский, немецкий или испанский. И вот там у меня уже будет очень хорошая зарплата. Но если меня отправят в Германию или в Испанию, то мне даже с хорошей зарплатой будет сложно там что-то заработать, поскольку эти страны сами по себе дорогие. Все мои деньги будут уходить на проживание там, даже несмотря на то, что у меня будет служебная квартира. А вот если меня отправят, например, в какую-нибудь страну третьего мира в Латинской Америке, где официальный язык испанский, то я смогу очень хорошо накопить и вернуться домой с деньгами, поскольку в этих странах низкий уровень жизни и в пересчете на рубли все очень дешево.
— Ого, — удивляюсь. — А ты можешь сам выбрать, в какую страну ехать?
— Нет. Куда отправят, туда и поеду. Так же, как с языками на выбор в МГИМО. Не всегда можно выбрать самому, какой язык учить. Иногда навязывают.
— Тебе немецкий и испанский навязали?
— Нет, я сам выбрал. Навязывают непопулярные языки типа таджикского. На первом курсе все стараются от таких языков откреститься, потому что, понятное дело, никто не хочет уезжать жить в Таджикистан, но потом начинают кусать локти.
— Я бы тоже не хотела учить таджикский язык… — морщусь. — Кому он вообще нужен?
— Ну, в Таджикистане есть российское посольство, и кто-то должен там работать. И в Таджикистане можно очень хорошо накопить с той зарплатой, которую будет платить наш МИД, там очень низкие цены вообще на все. В общем, я очень надеюсь, что меня отправят в какую-нибудь Боливию, где я смогу заработать.
— А вас в эти страны отправляют навсегда?
— Нет, — качает головой. — На несколько лет. Потом возвращают обратно в Москву. После такой поездки зарплата в Москве становится намного выше. Пару лет работаем дома, а потом снова в какую-нибудь страну еще на несколько лет. И так постоянно.
— Всю жизнь ездить по разным странам и там работать!? — ужасаюсь.
— Ну, есть вариант получить в российском МИДе такую должность, с которой не будешь никуда уезжать. Но если такой должности нет, то да, каждые несколько лет тебя куда-то отправляют года на три.
— А как же семья? Дети?
— Можно уезжать с семьей. Дети учатся в русской школе.
— Но это же у детей никогда не будет постоянных друзей… Да и жена не сможет нормально работать, если все время будет ездить по разным странам вслед за мужем.
Саша на секунду задумывается, а потом пожимает плечами:
— Да, именно так.
— А если жена тоже дипломат? — не унимаюсь. — Их с мужем могут отправить в разные страны?
— Нет, — качает головой. — Муж и жена всегда едут в одну страну.
— А если у них разные языки? Вот у тебя немецкий и испанский. А если у твоей жены будет французский и шведский, например?
Саша на несколько секунд зависает.
— Хм, а об этом нюансе я раньше не думал. Ну, у жены в любом случае будет английский, да и не каждая должность в посольстве требует знания местного языка. Есть позиции, где достаточно знать русский. Правда, там и зарплата будет в разы ниже. Так что, я думаю, выход есть. Ну или мужа и жену отправят туда, где говорят на английском: в Англию, США, Австралию…
Удивленная рассказом Саши о тяжелой и неказистой жизни российских дипломатов, в голове, словно красная лампочка, загорается один-единственный вопрос:
А какие языки учит Данил?
Английский у него свободный. В Швейцарии я не знаю, на каком языке ему преподавали. В этой стране четыре государственных языка: французский, немецкий, итальянский и ретороманский. О существовании последнего я узнала из Википедии, когда однажды полезла читать про Швейцарию.
— Что? Мой рассказ отбил у тебя желание поступать на факультет международных отношений? — Сашин смех возвращает меня из мыслей.
— Боюсь, что да. Я не хочу учить язык, который мне неинтересно учить, и не хочу полжизни разъезжать по Таджикистану или Алжиру.
— Ну так тебя же могут и в Америку отправить! И в Англию! Или даже на Мальдивы. Представь, жить на Мальдивах?
— А там на каком языке говорят?
— На мальдивском. У них свой местный.
— И в МГИМО учат мальдивскому языку? — спрашиваю с недоверием.
— Конечно.
Качаю головой.