Сводный гад

— Вас со мной сегодня очень много. Помогите мне немножко, ладно? Если она не слышит меня, быть может, услышит вас. Хочу ей спеть. И объявляю флешмоб. Где бы вы сейчас не находились. Включите, пожалуйста, это на телефоне погромче. Быть может, мне повезёт, она услышит, придëт сюда, к нам на воркаут. И соскребет моë сердце с этой скамейки…

Вдыхаю несколько раз поглубже. Воздуха не хватает.

— «Где ты там, говори! Ты только не молчи!..»

Вокруг все замирают, разворачиваясь ко мне.

— «Слепят дождь, фонари, нo ты меня, включи… на громкую связь. Я буду орать!»

Слышу в параллель свой голос с нескольких телефонов вокруг. Флешмоб заработал.

— «И похуй нa грязь!.. Я буду бежать… За тобой!»

Я смотрю в экран, как в глаза Яське, выкладываясь в этот текст, быть может так, как вообще не выкладывался никогда.

Ну потому что, если она не придёт, я не хочу вставать и встречать эту ночь и завтрашний день. Я хочу сдохнуть здесь.

И если она не поверит мне сейчас…

Если она поверит ему, то я не знаю тогда…

— «Где ты там говори!.. Я приду зa тобой, чтоб заново начать!».

Допев, всех благодарю, выключаю запись. Закрываю глаза, ловя лицом ещё несколько капель сверху.

Пацаны садятся на лавочку напротив.

— Яш… Ну ты чего?

Молчу, отрицательно качая головой.

Не придёт?..

— Придëт! — поддерживают меня друзья, не расспрашивая о деталях и словно подслушивая мои мысли. — Не грузись…

— Хочешь, мы ей по жопе дадим? — шутит Ромка. — Или кенту её в морду.

Отрицательно кручу головой.

— Я сам…

Если придëт.

Глава 36 — Сюр

В молочном платье за штуку баксов, с размазанной под глазами тушью и туфлями в руках, я плетусь босая по аллее. Рядом медленно едет Эдик с их водителем на тачке Инги.

— Яся, сядь пожалуйста в машину.

— Я хочу идти… — мне очень больно и это сводит с ума.

Я веду себя как сумасшедшая. Но мне сейчас плевать

— Ты босая.

— Да.

— Ясь, завтра ты будешь во всех новостях.

— А что за хождение босиком теперь тоже казнят?

— Ясь, ну прекрати. Поехали домой.

— Нет.

Поворачиваю на перекрестную аллею набережной, вдоль которой машина уже не проедет так близко.

Эдик, терпеливо вздохнув, выходит и догоняет меня.

— Ты ведешь себя вздорно.

— Потому что я — вздорная.

— И инфантильно.

— Потому что я — инфантильная. А ещё я веду себя неблагодарно. Потому что я — неблагодарная.

Эдик очень быстро выучил папину повесточку, чтобы давить на меня.

— Ясь, ну хватит, правда. Не стоит эта ситуация всего… вот этого. Давай без драмы, пожалуйста. Мне и так неприятно.

Притормаживаю.

— Я хочу погулять одна.

— Ты без машины. Без телефона.

— У меня есть карта, — взмахиваю клатчем. — Возьму такси, когда нагуляюсь.

— Ты без охраны, вечер…

— Да кому я нахер нужна? — вздрагивает мой голос.

— Мне.

Задумавшись, смотрю на воду. Не хочу я быть нужна таким ущербным образом.

Отрицательно качаю головой. Невыносима его компания.

— Я одна хочу.

— Я под свою ответственность забрал тебя.

— Напомни, сколько мне лет?

— Какая разница?

— «Где ты там, говори! Если сердце гoрит…» — сердце грохнув в груди, сжимается.

Оборачиваюсь.

Парочка… Идут мимо. На телефоне — музыка. Гитара. Голос Ивана! Его ни с кем нельзя спутать.

Я шокированно смотрю им в след.

— «Глаза горели огнём… Не отдам! Когда мы были вдвоём… Ураган!».

Стою, хлопаю глазами.

Отворачиваюсь, прижимая к груди руки, чтобы немного успокоить тахикардию.

— Яся, ты каблуками пачкаешь платье.

Смотрю растерянно на туфли в своих руках.

Ускоряя шаг, иду подальше от этого голоса.

— «В общем, я влюбился в одну заразу…», — доносится негромко из открытого окна припаркованной тачки.

И меня снова глючит, что голос его!

Прикладываю ладонь ко лбу.

Сбегаю по ступенькам вниз к воде. Захожу по камешкам, моча ступни. Недалеко девчонки, кружочком курят, прячась от людей.

— «Где ты там, говори! Ты только не молчи!» — из их телефона.

Это он!! Или я сошла с ума.

— «Дa чо-тo не забыть тебя никак… И я глушу остатки коньяка!..».

— Яся!! — тянет мне руку Эдик. — Немедленно выходи.

Иду мимо него по лестнице вверх.

— «Где ты там, отвечай! Я приду за тобой, чтоб заново начать…»

Я так шокированна и растеряна, что позволяю Эдику вести меня за руку к машине.

— «Она не хочет со мной говорить. И мы с небом грустим…», — идёт мимо нас компания.

Врастаю в землю. Вырывая руку у Эдика, иду следом за ними.

— «Быть может, мне повезёт, она услышит, придëт сюда, к нам на воркаут. И соскребет моë сердце с этой скамейки…».

— Оу… — умиляется одна девочка. — Яша такой милый. Как можно к нему не прийти? Какая жестокая у него «зараза»!

Разворачиваюсь на сто восемьдесят.

— А мой бы никогда публично в любви не признался, эх…

В ушах шумит. В груди спазм. Я не могу осознать, что происходит. Это какой-то сюр. Мне кажется, что я под какими-то колёсами и активно галлюцинирую. Другого объяснения просто нет.

Эдик засовывает меня в машину.

— Домой, — распоряжается он.

— Стоп!! — отмираю я.

И реально, как неадекватная наркоманка снова выскакиваю из машины.

С места срываюсь бегом к аллее и несусь босиком подальше. Потому что есть то, что Эдик не будет делать никогда!! Он НЕ бегает. Принципиально.