Сводный враг

— В этом доме кричать запрещено? — язвительно интересуется Демид, выходя из тени. Теперь и мама его видит. — С каких пор ты здесь командуешь?

Я ожидаю от себя приступа злости оттого, что Демид так разговаривает с моей мамой, но ничего не происходит.

В этот раз мне не хочется за нее заступаться.

Я прикусываю губу, пряча благодарную улыбку. Получается, Покровский только что меня защитил? И тогда, когда бугай меня схватил, тоже? А еще разбил чужой телефон. Это все было защитой?

— Мы спускаемся, мам.

Делаю шаг вперед, а затем разворачиваюсь.

— Сейчас я должна упасть на колени и слезно благодарить тебя? — почти цитирую слова Демида.

Его глаза сверкают.

— Ты мне ничего не должна.

Глава 10

Быстро сбежав по ступенькам, я оказываюсь рядом с матерью, которая, взяв меня под руку, уводит подальше от лестницы.

Вернее, от Демида.

— Все нормально? — спрашивает она шепотом, не оборачиваясь. — Еля, я очень хочу, чтобы мы все жили счастливо, но… Не связывайся, пожалуйста, с Демидом. Не скандаль с ним и не выясняй отношений. Этот парень, он… Боже, если честно, иногда я его даже побаиваюсь. Он не видит границ. Для него их просто не существует. Такому плевать на чувства других.

— Если все так, как ты говоришь, почему тогда парень сюда переехал? Не проще было бы не трогать его с места и оставить жить подальше от этого дома и от тебя?

— Я не имею права влезать в отношения отца и сына, — важно заявляет мама. — Вова хотел, чтобы мальчик переехал к нему. Давно хотел. Да и проще так будет, наверное. Здесь он под присмотром.

— Мы в тюрьме, что ли?

— Что ты говоришь? Нет ничего плохого в том, что мы хотим оградить своих детей от глупостей, которые они могут совершить. Вова очень сильно волновался, когда узнал новости о драке в клубе. Ты бы только видела его в тот момент. Сорвался и среди ночи поехал к нему.

Почему меня не удивляет тот факт, что Вовчику сразу же доложили о драке? Я еле сдерживаюсь, чтобы не вылить на маму все свое мнение о ее драгоценном Вове. Но вовремя останавливаю себя. И молчу я не потому, что этот мужик приказал мне не расстраивать маму, а потому что понимаю — слушать меня никто не будет.

— Ты готова? Сейчас все захотят с тобой познакомиться.

Когда мы входим в другую комнату, я первым делом отмечаю, что гостей стало больше. Все разбились по парам. Один только старший Покровский в одиночестве стоит у окна.

Он здесь.

Тогда кто был в его кабинете?

— А вот и мы! — весело кричит мама, — Знакомьтесь, моя Ангелина.

Конечно же, никто не побежал в мою сторону с протянутыми руками, чтобы поздороваться. Все кивали и молча разглядывали, как будто я какой-то музейный экспонат.

— Мам, неужели тебе и правда нравится, когда на тебя так глазеют?

— А ты думаешь, быть невидимкой на лавочке у фонтана мне нравилось? Это другой мир, Еля. Здесь другое общение, другие манеры, другие разговоры. — Она продолжает улыбаться, восхищенно смотря на присутствующих. — Я счастлива быть частью этого мира. Тебе нужно привыкнуть. Тогда все изменится.

— А если я не хочу привыкать? Если моя жизнь меня полностью устраивает и другая не нужна? — Глупо, но я все еще надеюсь, что мама сможет меня понять и прислушаться.

Я замечаю, как она в эту секунду морщится.

— Еля, оглянись вокруг. Посмотри на людей. Познакомься с ними. И обязательно присмотрись к тому симпатичному брюнетику, который рядом с Демидом стоит. Я заметила, что парень глаз с тебя не сводит. Если не ошибаюсь, это сын Аллы Рудовой. Вадим, кажется.

Мама все говорит и говорит, но я перестаю ее слушать. Замерев, разглядываю Покровского, который даже не смотрит в мою сторону. Не знаю, но почему-то его игнор вызывает во мне смешанные чувства.

— Значит, ты есть та самая Ангелина, о которой твоя мама сегодня весь вечер нам рассказывала?

Я переживала разговор с мамой, каким-то чудом у меня получилось оторвать от себя ее руку и выйти из комнаты, чтобы хоть немного привести дыхание в порядок, как меня и тут нашли.

Тот самый брюнет, который сын какой-то тетки, друг Демида, и вообще, он родился под счастливой звездой, в его гороскопе всегда стоит удача, и он такой душка, что мама бы съела его. Последнее — ее цитата.

— Она, — равнодушно отвечаю. — Тебя зовут Вадим. Твоя фамилия Рудов. Тебе двадцать один год. Ты любишь играть в теннис и в будущем собираешься занять кресло матери в какой-то там супер-мега-крутой компании по добыче чего-то там прибыльного.

Нет смысла делать вид, что мне ничего не известно о нем. Возможно, парня это отпугнет.

Этого я и добивалась.

В этом доме никому нельзя доверять.

— Ты знакома с моей бабушкой? — смеясь, парень одергивает края пиджака. — Только она может меня так отрекламировать.

Я качаю головой.

— Ты пришел сюда с бабушкой?

Не удивлюсь, если гости приходят к Покровскому всей семьей. По одному — опасно.

— Слава богу, нет. Иначе нас бы уже давно посватали.

Парень опять смеется.

— С чего бы?

— Бабуля всегда говорит, что мне надо искать девушку с добрыми глазами.

— И? — Я жду подвоха. В конце концов, Рудов дружит с Демидом. Подвох должен быть.