Сводный враг

— Попробую. Ты почему ее не остановил? Она же реально Рудова позовет. Да твой отец сам ему позвонит.

— Надо было остановить?

— А ты сам как думаешь?

— После слов «Ангелине нравится Вадим» я как-то перестал думать.

— Это ты для меня так постаралась? — вдруг спрашивает Демид, сканируя цепким взглядом погром на кухонном столе. — Спасибо, Котова.

Я в нерешительности закусываю нижнюю губу. И неожиданно вспоминаю, как в прошлом я делала несколько попыток приготовить что-то для семьи Покровских. Тогда мое рвение никто не оценил, а сам Демид прямым текстом сказал, что никогда в жизни не будет травиться моим варевом. Сейчас же, когда вижу своими глазами, как он запихивает в себя мой бутерброд, меня одолевало какое-то новое чувство.

— Не думала, что ты осмелишься попробовать мою еду.

— Не понял. — Он ставит тарелку на стол, становясь рядом со мной. — Когда это я от еды отказывался?

— От моей. Всегда.

Демид закатывает глаза, улыбаясь такой улыбкой, будто услышал глупую шутку по телевизору.

Не сдвигаясь с места, берет меня за руку и разворачивает к себе так, что я становлюсь напротив, упираясь руками в его плечи, чтобы не рухнуть на мужскую и вкусно пахнущую грудь. Парфюмера надо на кол посадить за такую подставу. Этот запах блокирует какой-то важный участок мозга, отчего пропадает возможность здраво мыслить.

— М-м-м, — с шумом заполняю легкие.

О, зато я мастерски могу мычать.

Блин!

Тот еще талант.

— Это ты так думаешь, — ухмыляясь, начинает Демид. — На самом деле, когда все расходились, я спускался в кухню и сметал все, что было в твоих кастрюльках.

— Неправда.

— Правда.

Демид не дает мне возможности освободиться. Наоборот, прижимает к себе еще сильнее. Его пальцы путаются в моих волосах, играя с каждой прядью. От этих легких прикосновений сердце начинает бешено стучать в груди.

Лицо Покровского находится так близко от моего, что мне приходится прикусить нижнюю губу, чтобы не начать умолять парня поцеловать меня, наплевав на свою гордость.

Держись, Котова.

Покровскому нас не сломить.

— Закончим погружаться в прошлое. Мама сейчас вернется. Если не отпустишь меня, то останешься без головы.

Глаза Демида вспыхивают, а губы растягиваются в ухмылке.

— Твоя мать сейчас пытается сломать дверь в кабинет отца. И если у нее это получится, она еще какое-то время будет спорить с ним, убеждая, что мне нечего делать на ваших смотринах. Так что в ближайшее время она здесь не появится, и никто не увидит, как я…

Покровский еще что-то бурчит себе под нос, а потом целует меня, заводя мои же руки за мою спину. От неожиданности я почти падаю на него, и, судя по тому, как парень ухмыльнулся, именно на это и был расчет. Вырваться не получается. Да я и не пробовала, если честно. Отключила рассудок. Льнула к нему, потому что даже во сне меня преследовало это желание.

Вскоре до меня доходит, что меня уже никто не держит. Руки свои нахожу под футболкой Демида. Я глажу его кожу, и жар, который исходит от нее, обжигает ладони.

Мое сознание отключается.

Губы Демида продолжают атаковывать мой рот, от этого я уже готова послать к чертям весь мир, лишь бы каждое мое утро начиналось именно с этого.

Если бы я знала, что Покровский так целуется, то я в нашу первую встречу вместо «привет» кинулась бы ему на шею.

Господи, столько всего упустила.

Ненормальная.

Черт, как у него получилось так быстро пробить мою броню?

Один вечер. Одна поездка в машине. Один поцелуй на кухне. Котова стала другим человеком.

Кому расскажу — не поверят.

Пожалуй, сейчас я стала понимать Горскую. Сама бы пыталась отвадить от этого парня всех девчонок.

На втором этаже громко хлопает дверь, отчего я отлетаю от Демида, как хоккейная шайба от клюшки.

— Мне надо в универ.

Сердце выпрыгивает из груди, а ноги сами несутся к выходу.

Демид догоняет меня, прижимая к себе так, что уже я чувствую его сердцебиение.

Оказывается, не одной мне надо кардиолога посетить.

У нас с Покровским один диагноз.

Надеюсь, не смертельный.

— Поедем вместе.

От этих слов тихим шепотом на ухо — становится так радостно и спокойно.

— Твоя сумка в моей машине.

— Что? Как она там оказалась? — пытаюсь развернуться, чтобы посмотреть на парня, но он удерживает меня в том же положении, а затем и вовсе отпускает.

— Еще ночью привезли. Собирайся. Свалим отсюда, пока никого нет.

Это Демид попросил кого-то найти и привезти?

Ой, ну божечки. Какая прелесть.

Блин, что я за человек такой?

Мне просто вернули мою же сумку, а я уже собралась умирать от умиления.

— Ничего там не украли? — по-деловому спрашиваю я.

— Не проверял. Там было что-то важное?

— Ага. Компромат на тебя. Не хотелось бы без него остаться в такое непростое время.

Прежде чем он начинает что-то говорить, я уже двигаюсь к лестнице, беспокоясь лишь о том, что мне придется столкнуться с мамой, которая продолжит разговор о Вадиме.