Потому что, во-первых, биологические различия непреодолимы. Если здесь есть мужчины и женщины, это нельзя преодолеть.
Спасибо. Я знаю, что это острейшая проблема и здесь нужно прояснение.
Во-вторых, если подходить биологически, то Геннадий Андреевич сказал: каждый пятый брак смешанный. Каждый четвертый ребенок сейчас рождается в нашей стране от смешанного брака. Но у нас существует сотня поколений, поэтому здесь все перемешаны. Пушкин – потомок эфиопского царя, у нас Суворов – полуармянин, и ни один император не был русским. То есть биологически это вопрос не решаемый.
Наконец, если мы начинаем вводить такие разграничения. Вот здесь говорили, к чему приводит эта ситуация в Карачаево-Черкесии. Понимаете, если бы мы делили паспорт и писали – бородатый или безбородый, очкарик или без очков. Можно сказать совершенно точно, что через некоторое время пришла бы диктатура одной группы над другой, давление одной группы над другой.
Поэтому нам было бы крайне необходимо знать, как это было в России. Там, кстати, вообще в паспорте не было графы «национальность», была графа «вероисповедание». Было бы полезно и необходимо, вообще разруха начинается в головах, объединение тоже начинается в головах. Нам необходимо ввести понятие, которое будет общим для нас для всех. В России живут россияне. Социально, национально мы все принадлежим к одной нации: мы – россияне. Но это полиэтнический народ. Это понятие, полиэтнический народ, или, как говорили в начале века, многонародная нация – это понятие возникло еще столетие назад.
Русский народ стал российским народом, потому что страна называется Россия и в России живут россияне. В Америке, сколько раз я ни спрашивал у человека, выходца с Филиппин, Японии, Польши на вопрос: ваша нация? Он отвечает: я – американец. И когда начинаешь допытываться, ну, какой он? Он говорит: я филиппинского происхождения. Мы все – россияне, россияне. Этничность – разная, нация – одна, нация – россияне.
И поэтому существуют этнические проблемы, культурные проблемы, а политические проблемы…