Своенравная леди

Как чудесно было в одиночестве нестись по холмистой прерии! Сюзетта пустила Танцора галопом, наслаждаясь тем, как ветер треплет ее волосы. Склоны холмов были усеяны полевыми цветами, и воздух был напоен их сладким ароматом. Сюзетту охватило восхитительное чувство полноты жизни и свободы. И счастья. Она улыбнулась, вспомнив разговор с Остином за завтраком. Как замечательно было бы иметь сына. Он непременно будет большим, сильным, светловолосым. И красивым. Когда у них появится сын, Остин, возможно, перестанет обращаться с ней как с ребенком.

Визит к Анне доставил Сюзетте огромное удовольствие. Женщины собрали корзинку с ленчем, взяли Джоша и Санни и отправились на задний двор. Анна расстелила одеяло под кривым вязом. Шестилетний Джош бегом пересек двор и сказал, что очень хочет есть. Его маленькая сестричка Санни, круглолицая четырехлетняя девочка, набрала полную пригоршню картофельного салата. Анна не успела остановить ее.

— Вы только посмотрите на это! — воскликнула Анна и перехватила маленькую пухлую ручку, прежде чем Санни успела отправить ее в рот.

— Я хочу есть, мамочка, — объяснила Санни, тряхнув каштановыми кудрями, рассыпавшимися вокруг ее маленькой милой мордашки.

Джош, стоявший на коленях рядом с Санни, засмеялся и поцеловал ее.

— Джош Вудс, ты когда-нибудь оставишь свою сестру в покое? — взмолилась Анна.

— Конечно, мамочка, — тряхнул темноволосой головой Джош и схватил кусок шоколадного пирога.

Он успел съесть половину, прежде чем отвлекшаяся мать заметила, что он делает.

— О Боже, Джош! Ты же знаешь, что десерт не едят первым! — воскликнула Анна, бросив беспомощный взгляд на подругу.

Сюзетта рассмеялась, схватила мальчика и посадила рядом с собой. Она поцеловала его и сказала:

— А как насчет кусочка жареного цыпленка, Джош?

— Идет, — кивнул он, пытаясь выскользнуть из ее объятий.

Санни вскоре заснула здесь же, на одеяле. Она лежала на животе, запихнув кулачок в рот. Джош убежал и начал кувыркаться на траве. Сюзетта растянулась на спине и сказала Анне, что надеется скоро забеременеть.

Анна сидела около спящей дочери и ласково гладила мягкие как пух каштановые волосы Санни.

— Это прекрасно, Сюзетта. Ты будешь замечательной матерью. Я часто жалуюсь на эту парочку, но они стоят каждой затраченной на них минуты.

— Я знаю. Они оба такие милые, и я не могу дождаться, когда у меня появится собственный ребенок.

— Обязательно появится. У вас с Остином будет чудесный ребенок. Не сомневаюсь, что Остин до смерти хочет детей.

Сюзетта, прищурившись, посмотрела на Анну.

— Не уверена. Иногда мне кажется, что я заняла место его маленькой Дженни.

— Что ты этим хочешь сказать? Неужели Остин говорил, что не хочет детей?

— Нет, конечно, но его ничуть не обрадовала перспектива завести ребенка, — поморщилась Сюзетта. — Он превратил меня в своего ребенка.

— Это несправедливо, Сью, — возразила Анна. — Остин любит тебя, и даже если он не хочет, чтобы у тебя был ребенок, то только из страха подвергнуть тебя опасностям, сопровождающим беременность и роды. Он хочет, чтобы ты никогда не испытывала боли. Уверена, все дело в этом.

Сюзетта села.

— Возможно. Знаешь, Анна, иногда он чрезмерно… Остин слишком опекает меня. Он перебарщивает. Со мной обращаются, как с беспомощным младенцем. Я не…

— Послушай, Сюзетта, с твоей стороны глупо не понимать, как тебе повезло. Остин Бранд необыкновенно красивый и милый мужчина, и любая женщина может только мечтать о таком. Ты заставила его ждать несколько лет, прежде чем наконец сдалась.

— О чем ты говоришь, Анна? Я не заставляла Остина ждать. Мне даже никогда…

— Знаю. Тебе и в голову не приходило посмотреть на него с этой стороны, — рассмеялась Анна. — Мы с Перри часто спорили, сколько времени понадобится мистеру Бранду, чтобы заполучить тебя.

— Анна, никто не может владеть мной. Остин женился на мне, зная, что я не влюблена в него. Он прекрасный муж. Я очень благодарна Остину и стараюсь быть ему хорошей женой. Я отлично понимаю, что он очарователен, красив и богат. И не нужно читать наставления и напоминать, как мне повезло.

— Успокойся, Сюзетта. «Заполучить» — не совсем подходящее слово. И я не собиралась читать тебе наставления — клянусь. Просто мне трудно понять, что ты не сходишь с ума от любви к Остину. — Анна вопросительно взглянула на подругу: — Ты его любишь, Сью?

— Не знаю, Анна. Мне нравится жить с ним, и когда он обнимает меня… конечно, это восхитительно, но… но…

— Но что? — улыбнулась Анна. — Чего же ты еще хочешь?

— Больше ничего, — улыбнулась Сюзетта. — Только ребенка. Тогда я буду счастлива. Я хочу стать матерью.

Когда Сюзетта взобралась на спину гнедого жеребца, чтобы ехать домой, солнце уже клонилось к закату, тени удлинились. Они с Анной потеряли счет времени. Анна сидела за швейной машинкой и шила новое платьице для Санни, а Сюзетта, свернувшись в легком кресле, пришивала тонкие кружева к крошечной кокетке и болтала со своей лучшей подругой. Обе женщины удивились, когда к ним подошел Перри.

Сюзетта вскочила с кресла, поздоровалась с Перри и сказала Анне:

— Мне пора домой. Остин будет беспокоиться.