Своеволие философии

В то же время Л. Шестов, пожалуй, более всего ценит свободу отдельного человека от различного рода детерминаций: природной, социальной, психологической, теоретической. Смерть сплетается для философа с темой свободы. Откровения смерти, пограничные ситуации, страдания и ужасы жизни – это то, что подводит человека к пределу своего разума, позволяет на миг заглянуть за край понимания. А там может встретиться бог или ужасающее ничто. Так как никакой нормы и ориентира здесь не предусмотрено, то человек перестает знать, что ему делать, и остается наедине с превосходящей себя мощью, как тонкий сухой тростник перед надвигающимся ураганом. Его дерзкая свобода стоять прямо не основана ни на каком разумном основании и потому является свободным выбором, волей личности. Во внимании к этой проблематике Л. Шестов близок европейскому экзистенциализму в лице Ж.П. Сартра, М. Хайдеггера, К. Ясперса и др., ставившему проблему взаимосвязи смерти, ничто и свободы. Однако у Шестова эти ключевые понятия экзистенциализма дополняются и соотносятся с фигурой всемогущего творца мира, который может отменить даже смерть, ничто и свободу. Это обстоятельство указывает на религиозность мыслителя, который понимает человека не как автономное существо, а в контексте его постоянно меняющихся отношений с дающим и берущим богом.

Алексей Бабанов

Бескорыстие и диалектика 148