Свои

Конечно, букет вручила, проследила, чтоб Алла записку от бабушки прочитала. Алла прочитала, и так обрадовалась, что даже рассмеялась и попросила «дарителей сего букета» подойти к ней, пригласила нас в гримерку, напоила каким-то необычайно вкусным чаем, много расспрашивала о бабушке, и о себе в двух словах рассказала. Оказалось, она и есть та самая Ольга Фриш, с которой бабушка когда-то в Немгостеатре работала, только теперь сценический псевдоним себе взяла. Исколесила всю Европу, с кем только из служителей романса не работала, — с музыкантами, поэтами, композиторами. Бабушку «вычислила», когда ей в руки попалась книга некой П. Можаевой, где автор рассказывала о детском театре, о том, как детский театр может помочь детишкам и взрослым понять друг друга, помочь друг другу. Огорчалась, что в этот раз не сможет навестить бабушку: прямо с концерта ехала в аэропорт, а дальше домой, в Германию, где и жила последние несколько лет. Обещала заглянуть в следующий раз.

Вот так, и для нас неожиданный праздник получился, а уж как бабушка довольна была! Несколько дней про Ольгу-Аллу вспоминала. Про встречу выспрашивала, рассказывала, как они языкам учились, и как однажды дед к ним присоединился…

Очень надеюсь, что они еще встретятся.

Новая запись.

Отметили бабушкин Юбилей. Ого-го какой — восемьдесят лет! Гостей ей пришлось принимать, оставаясь в кровати. Именинницу прихорошили, обложили подушками, перед кроватью поставили журнальный столик, а около него, напротив бабушки — пару стульев.

Желающих поздравить, конечно, предупредили, что юбиляра поберечь надо, поэтому больших торжеств не будет, приходить лучше не всем сразу и не в один день. И столько разного народу приходило! Почти неделю шли… Шли, чтобы слова добрые сказать, посидеть, поболтать, здоровья пожелать, просто увидеться. И столько неподдельной радости было в глазах гостей!

Многих я прекрасно знала: тетю Женю Раевскую, Господина Актера, Ивана Петровича… Многие по телефону поздравляли. Люси звонила, — когда-то Любка-домработница, теперь она замужем за французом и живет в Париже; спрашивала, получила ли бабушка ее подарок — посмертный сборник поэта Чащина, выпущенный за границей его друзьями-эмигрантами. Просила обязательно прочитать предисловие некоего Вернера, там упоминалось о женщине, благодаря которой, по словам самого Чащина, сохранилась большая часть рукописей. «Не помочь ли нам господину Вернеру найти загадочную спасительницу?» — смеялась Люси.