Свои чужие

– Поль, ну зачем так рубить с плеча? – Костя морщится, будто все происходящее – моя истерика на пустом месте. – Ну извини, не сдержался вчера. Это не повторится.

Нелогично, но я сейчас чуть-чуть сочувствую Эльке. Насколько я её знаю, для неё секс – это все-таки знаковое событие. А тут “не сдержался” и “не повторится”. И вот смотрю я на этого “мачо”, с которым провела два года, и думаю – кажется, кобелимость от внешних данных совершенно не зависит.

Ну, вот Варламов – по морде лица типичный же смазливый потаскун, но… Но во время наших с ним отношений, я не то что не подозревала – он мне даже повода не давал. Серьезно. Чего стоила одна только вечно забытая, оставленная “на распашку” страничка в соцсети – а было время, когда ноутбук у нас с ним был общий на двоих. Никаких тебе дурацких переписок в телефоне, разговорчиков втайне от меня, или контактов, забитых как мужики – а берешь трубку, пока благоверный выскочил в магазин за молоком – а там женщина томно: “Милый, я скучаю”. Не-а. Вот ничего из этого. С Димой я могла себе позволить быть наивной и по уши влюбленной. Хотя я повторюсь, Варламов у нас числился первым красавчиком на факультете. Что нашел во мне – история умалчивает, его проблемы. Потом он развелся, потом пошел по бабам, но это было уже потом, до развода мне его упрекнуть не в чем.

А тут… Я же выбирала не то чтобы от противного, но… Сильно усредняя свои требования ко внешности, и исходя из золотого правила “нормальный мужик – это тот, который чуть симпатичнее обезьяны”. Нет, Костя не был уродом, он был нормальный. С некоторых ракурсов его можно было назвать даже очень симпатичным. Обычный такой деловой мужчина, вполне самореализовавшийся. Но…

Вот сейчас, когда я злая – я четко могу прописать, почему Варламов оценил его именно как унылого. Потому что, серьезно, я не могла себе представить, что именно Костя возьмет и изменит. Предаст меня, стоя на пороге нашей семьи. Все-таки в моем понимании неверность обычно цеплялась за какую-то ярко выраженную внешнюю привлекательность. Наверное, просто от обиды на Варламова к этому выводу пришла. И нет, оказывается нет, оказывается – это все не связано.

– Знаешь, если бы ты пришел и сказал, что так вот вышло, и тебе хоть и стыдно, но хочешь попробовать с Элькой, потому что понял, что мы не пара – я бы тебя зауважала, Кость. – Я вижу, как по его лицу пробегает гримаса недовольства. – Но такое… Знаешь, даже неприятно, что я провела с тобой два года.

– Ну, как провела, – Костя неприятно кривит губы. – Ведь ты не скажешь, Поль, что у нас все как надо было, да? Как мужчину ты же меня не уважала, так ведь?

Ну да. Конечно, не уважала. Столько загонялась из-за эмоциональных реакций на Варламова, столько переживала из-за собственного скатившегося в ноль либидо и не уважала. Блин, сколько я тайком врачей прошла за эти два года, надеялась, что проблемы гормональные и решаемые. А нет, психосоматика, больше ничем вот это мне объяснить не смогли. А я, дура, не хотела менять Костю на другого мужчину, только потому что он не сносит мне крышу.

– Ключи на зеркале, Кость. – Я не удерживаюсь от зевка – после бессонной ночи меня одолевала усталость. – Я тебя не задерживаю.

Интересно, уйдет или не уйдет? Понадобится или нет окликать его у двери?

Костя забирает ключи, но не уходит, останавливается напротив, пристально смотрит на меня. Будто даже с жалостью какой-то.

Не уходит…

– Не боишься? – с ленцой спрашивает Костя. – Не боишься остаться одна, а, Поль? Тебе уже тридцать. Разведенка. Сексом не интересуешься, удовлетворить мужика не можешь. К бездетности есть вопросы. Ну и кому ты нужна?

Я даже не успеваю прочувствовать это оскорбление в каждой его “восхитительной нотке”, Дима появляется за моей спиной как будто материализуется из воздуха.

– Ты поаккуратней шевели языком, унылый, его ведь и вырвать могут.

– Ты зачем вышел? – хмуро уточняю я, поворачиваясь к нему. – Я просила в спальне побыть.

Ну, хотя бы первое время просила. Я прекрасно знала, что ухода Кости он дожидаться не будет, не за этим он торчит у меня тут уже три часа.

– Прости, милая, но там мне без тебя одиноко и тянет на раздевание, – ухмыляется Варламов, а потом придвигается ко мне еще ближе и даже клешню мне на плечо покровительственно кладет. И черт с ним, пусть кладет, вот свалит Анисимов, вот тогда и дам Диме в лоб, потому что борзеет космически. Но сейчас… Сейчас его ладонь на моем плече будто прикрывает меня невидимым, но твердым щитом, защищающим от враждебности и хамства Костика.

Костя при виде Димы становится нежно-зелененьким. И лицо сразу становится каким-то брезгливым.

– И ты, ты читаешь мне морали, Полина? – возмущенно восклицает он. – Мы с тобой даже не поговорили толком, а твой бывший уже в твоей спальне находится?