Свой — чужой

А.Л. Правильно, сохранили. Более того, мы строим две с половиной тысячи агрогородков. Не строим многоэтажки, а сберегаем уклад, возводим удобные дома по президентской программе. Чтобы человек жил на своей усадьбе, чтобы была земля, двор для скотины и чтобы обязательно — теплая вода в доме. Чтобы ребеночка можно было искупать. Чтобы доярка пришла с работы и привела себя в порядок, чтобы от нее фермой не пахло, а от мужика после пахоты соляркой не разило. Чтобы крестьяне в чистую постель ложились. Я додавлю этот вопрос, как бы трудно ни было. Если мы ничего больше не сделаем, а только программу возрождения села осуществим, нам народ памятник при жизни поставит.

Не надо сегодня кричать только о повышении зарплаты врачам, как это делаете вы. Врачам надо дать в руки самое современное оборудование и посмотреть, как они делают операции на сердце, на печени, на мозге, как обращаются с электронным томографом или новейшей системой УЗИ. Мы этим путем пошли, создали кардиологические центры, перенесли американские методики, учились у Лео Бокериа. А теперь платим врачам, как на Западе, когда они делают уникальные операции. Два года — и мы закончим перестройку всех больниц, фельдшерских и акушерских пунктов. Не сокращаем, как ваш Зурабов, а улучшаем.

А.П. Александр Григорьевич, вы сейчас в своей президентской судьбе переживаете острейший период. Самый грозный, мучительный. Стоите на перепутье. Как быть? Куда идти дальше? На Запад? Но это потребует совсем иной идеологии, иного общения с народом. Это перечеркнет все ваши прежние намерения. Представляю, как вам трудно. Должно быть, и ночами не спите?

А.Л. К сожалению, Александр Андреевич, угадали. Попали в самую точку. Представьте, что было перед Новым годом и в Новый год, когда все эти ваши чиновники бесились. Срывали достигнутые накануне договоренности, подводили меня к крайним мерам. Я позвонил Путину: «Уйми, пожалуйста, своих чинуш. Я знаю, как ими управляют с Запада в режиме „он-лайн“. Каждую минуту звонки с указаниями». Пошла такая эскалация конфликта, что чуть было второй раз не закрыли трубу.

Только благодаря нашему терпению этого не случилось. Но мы бы выстояли без вашей нефти. Американцы нам тут же предложили нефть. Уже послали танкеры в Прибалтику, были готовы перегружать нефть на наши нефтеперерабатывающие заводы. Именно в этой ситуации я позвонил Путину и сказал: пусть чиновники немедленно выполнят то, о чем мы договорились. Хотя нам эти условия были крайне невыгодны. А если бы я пошел на поводу у Америки, где бы вы были сегодня?

Признаюсь вам, тяжело. Полтора десятка лет — борьба, борьба, борьба! Не для себя же делаю. С другой стороны, не понимаю, неужели человеку надо так много денег?.. Зачем вашим чиновникам и олигархам эти миллиарды? Ну, сто миллионов добыл — хватит на себя и на два поколения. Зачем миллиарды в карман?..

А.П. «Русская нефть», как ее называют, — это нефть Абрамовича, Алекперова. Стабфонд, который мы перевели в американскую экономику, — репарации, которые Россия платит Америке.

А.Л. А если завтра обесценится доллар? Он уже на тридцать процентов сгорел от инфляции. У вас было сто миллиардов, осталось семьдесят. А эти тридцать миллиардов нельзя было в дороги вложить? Сиротам подарить? И нас своей «нефтяной политикой» заставляют выплачивать эти репарации Западу. Как к этому можно относиться?

А.П. Эмоционально я понимаю, как — трагически. Но в чем стратегия?

А.Л. У нас была правильно выработана стратегия внешней политики — многовекторность. Мы в центре Европы. Со всеми соседями живем нормально. Я ведь предчувствовал, что когда-нибудь нас «окунут», и строил политику в расчете на это.

У ваших чиновников разговоры: «Лукашенко никуда не денется. Белорусы никуда не денутся». Нет, денемся. Ведите честную политику в отношении Беларуси, а иначе «денемся». Мы будем теперь использовать любой повод, чтобы наладить отношения с Западом. Почему мы должны собачиться? Вначале мы вам поставляли 85 % товаров, а на Запад — в разы меньше. Теперь вам поставляем 36 %, а на Запад — 45 %. Если нас будут давить по нефти, мы модернизируем наши суперзаводы и добьемся еще более глубокой переработки. Нефть станем перерабатывать еще лучше, хотя и сегодня глубина переработки у нас и так в полтора раза выше, чем на российских НПЗ. Продукты переработки будем продавать на Запад, покрывая дефицит, который вы нам создаете.