Свой — чужой

— Так вот, — продолжил Ильюхин, — ни на йоту не сомневаясь в соответствующей квалификации сотрудников ОПУ, тем более самых проверенных и лучших, хотелось бы отметить, что их стереотип поведения не подходит для тесного контакта с выбранной системой координат. Если говорить проще — опушник может фиксировать. Наблюдать. Это у них в крови. Опушник — не лидер, потому что подсознательно старается не высовываться, опушник сливается с ландшафтом.

— Нос в пыли и в жопе ветка — впереди ползет разведка! — хохотнул похмельный губоповец, натолкнулся на взгляд своего сановного земляка и снова поскучнел.

— Именно так, — светски улыбнулся Виталий Петрович. — А чтобы хоть что-то узнать, необходимо попасть в верхнюю треть пирамиды Юнгерова. Быстро это может сделать только свой по менталитету. Относительно быстро, конечно.

— Свой по менталитету? — заломила бровь аналитическая разведка. — А где такого взять? У нас бандиты не работают!

— Совершенно справедливо, — немедленно согласился Ильюхин. — Я плохо сформулировал: только опера, знающие, как устроена жизнь, в том числе (не побоюсь этого термина) и в ОПС, подходят для этого задания.

— Так у них вроде другая работа? — В тоне вельможного полковника еще оставалась настороженность, но уже неагрессивная.

— Разумеется, — кивнул Виталий Петрович. — Поэтому после соответствующего отбора кандидата его необходимо будет официально уволить из органов.

— Под залегендированным предлогом? — задумчиво уточнил разведчик-аналитик.

— Ясен перец! — обрадовался непонятно чему губоповец. Москвичи переглянулись, и строгий полковник медленно этак кивнул. Природа его такого вроде бы неожиданно быстрого согласия была абсолютно понятна Ильюхину: при предложенном раскладе и большая доля ответственности, и ворох бумаг уходили из епархии разведки. Причем — и это будет отмечено отдельно — не Москва и предложила такой вариант. В высоких сферах и серьезных ведомствах каждое подразделение играет в свой футбол и по своим правилам. Все классно: если что-то, непонятно пока что, удастся, то будет Ильюхин в огромном московском кабинете сидеть с краешку длиннющего стола, за которым свободных мест не останется.

А если все сорвется, то в том же огромном кабинете Ильюхин будет не сидеть, а стоять, но уже в полном одиночестве. Известное дело, у победы всегда много отцов, а поражение, как правило, остается сиротой. Все это Виталий Петрович уже проходил, причем неоднократно. «Банкет» будет за счет государства. Но с его персональной ответственностью за перебитую посуду. Нет, конечно, все помогут чем могут, однако москвичи будут ласково отвечать из столицы: «Тебе на месте виднее — ты и принимай решение».

Ильюхин часто досадовал на свою манеру «бежать впереди паровоза», но такова уж была его природа — он любил свою работу и старался делать ее честно.

— Да, под залегендированным предлогом, — в очередной раз согласился Виталий Петрович. — При этом сотрудник должен быть молодым, а значит, современным. Я со своими сединами, например, могу быть внедренным только в службу безопасности банка. Вы меня понимаете?

— Угу, — откликнулся полковник из ГУБОПа, хотя вопрос вообще-то адресовался не ему. Начальник СКМ не выдержал и тихонечко хрюкнул, потому что сам губоповец выглядел так, будто прямо сейчас готов идти к немцам в тыл, и такой пошел бы, забыв вынуть ромбики из петлиц[40].

Аналитическая разведка никак не прореагировала, и Ильюхин продолжил развивать свою мысль:

— В таком тесном кругу я могу сказать и кое-что крамольное: оперативник и жулик — это две стороны одной монеты. Не два сапога — пара, а колечко, но друг друга они чуют. Они больше свои друг другу, чем все прочие на этой земле.

— Терпила — хуже мента! — поддержал питерского коллегу блатной поговоркой губоповец.

— Где-то так, — кивнул Виталий Петрович. — Я приведу непопулярный, может быть, пример: не так давно в Таджикистане шла гражданская война. Некие «юрчики» убивали «вовчиков» и наоборот. «Вовчики» выдвинули тему демоисламизма, а «юрчики» лозунг «Нет исламу, наша Родина — СССР». Кстати, люди об этом знают мало, у нас об этом писал журналист Обнорский, да и то только потому, что, как бывший офицер и востоковед, шарит… простите, разбирается в предмете. Я отвлекся. Так вот: «юрчики» — это была спайка уголовников и сотрудников МВД. Их лидер отсидел 23 года. Внешне для нас это выглядит, наверное, очень странно. Но если знать жизнь и Восток — то очень даже естественно.

— И кто победил? — заинтересовался ГУБОП.

— «Юрчики». Они Эмомали Рахмонова и поставили.

— Да-а, — сказал с непонятной интонацией полковник из аналитической разведки. Воцарилась некая философская пауза.

— И что ты предлагаешь? — начальник СКМ вновь по-свойски перешел на «ты».

Ильюхин пожал плечами:

— Я предлагаю осуществить выбор из своих… то есть из оперов уголовного розыска. Еще раз озвучу критерии: молодой, энергичный, современный, любящий дело, лучше — уже побывавший в переплетах. Кстати, из-за переплетов его и можно залегендированно уволить.

— Стремящийся[41], короче, — снова обнаружил себя ГУБОП.