Свой — чужой

В это время Радин и Штукин криками «Лежать суки, уголовный розыск!!» повалили в песочницу всю компанию. Поднимая за волосы головы, прижатые лицами к грунту, оперативники причитали:

— Ребятки, главное, не ерепеньтесь. Неохота в вас стрелять.

Стрелять между тем было не из чего.

— Подъем! — скомандовал Уринсон Шелкоплясу.

Тот, кряхтя, приподнялся и неожиданно, ухватив за заднюю лапу щенка, шарахнул им по Штукину. Валера отпрянул, что дало возможность щенку улететь в сторону и повиснуть на жестких ветвях кустарника.

Шелкопляс отбежал на пару шагов, после чего он кадыком напоролся на бельевую веревку, заботливо растянутую между липами, и рухнул на спину. На него прыгнул Потемкин и завернул руку за спину.

Уринсон подобрал шкурку, которая раньше была породистым щенком.

До РУВД опера доплелись спокойно, подпихивая задержанных. За Шелкоплясом приехали мигом, как только свели мосты. Жали руки. Обещали включить в приказ. Как впоследствии выяснилось — забыли. Остальных задержанных сфотографировали, дали по затрещине и выгнали. Сил беседовать уже не было.

Щенка положили на диван и отечески прикрыли милицейской рубашкой. Щенок уже не скулил. От всего пережитого он устал, похрапывал и улыбался во сне. Животик его мерно покачивался.

Наутро начальник угрозыска Василеостровского РУВД Ткачевский, бегло похвалив за Шелкопляса, заговорщически начал расспрашивать о щенке:

— Слушайте меня, начальник РУВД сегодня с утра просит разузнать и найти какую-то собаку. Хер какой-то с администрации района или театра какого-то вчера потерял. Пришел к нам заявлять и потерял…

— Мы в курсе! И Шулый интересовался! Мы, как только оперативный сигнал по Шелкоплясу реализовали, так все дворы обошли. Вон он, в кабинете. Упарились!

На совещании в РУВД, посвященном ежеквартальному отчету служб, руководитель управления коснулся и истории со щенком:

— Хочется отметить не только отменные показатели группы по имущественным преступлениям. Недавно они вернули гражданину щенка, потерянного им. Кстати, начальнику блатной группы Мариинского театра! Вроде бы незначительный эпизод!..

Прокатившиеся смешки, вызванные оговорками, шеф не заметил.

— Вот именно — эпизод! — хрюкнул Шулый на втором ряду.

— Но… Во-первых, сколько труда стоило обнаружить собаку ночью — все понимают!..

— Боюсь, не все, — хмыкнул Уринсон.

— …Во-вторых, это сотрудники Штукин и Радин не стали формально рассуждать — чьи это обязанности, и футболить заявителя. Именно благодаря вот таким мелким, но добрым и крайне важным делам люди нам доверяют!

На заднем ряду Потемкин сынтерпретировал: «На Аллаха надейся, а верблюда привязывай!»

— Что за оголтелый антисемитизм!.. — вспыхнул Уринсон. Никто не понял, по поводу чего он так завелся, — из-за упоминания Аллаха или из-за того, что его фамилия не прозвучала в речи начальника РУВД.

— Интересные дела! Я на рубашку попал — не отстирать, псиной воняет. Идея моя, Шелкопляса я опознал… и мимо кассы! — не унимался Уринсон, даже чуть приподнявшись со стула, как бы ища сочувствия у коллег.

Потемкин поддержал Борю вздохами. Радин и Штукин поскребли в затылках и поняли, что с них — «проставка»…