Свои и чужие

В этот момент по нам снова забарабанили пули. Шлюпка надо мной зашипела и начала медленно накрывать мои ноги опадающими бортами. Я прислушался. У нападавших кто-то сел за носовой калибр. Я мысленно провёл линию…

Наша установка почему-то не стреляла. Гека наверху я тоже не чувствовал.

— Страйкер, где Гек? — встревожено крикнул я.

— Ты что там делаешь, Сухов? — строго спросил Гордон, затем махнул рукой и полез на крышу.

— Нет больше Гека, — послышался его грустный голос.

— Стреляй, пока у них пулемётчиков нет! — истошно заорал я.

— Откуда ты… а, да. — и зушка[это зенитная установка] разразилась длинной, тяжёлой очередью.

Я прицелился в того, кто находился на вражеской посудине выше всех и снёс ему голову. Тут же перевёл огонь на следующего…

Пушка на крыше раскатисто заворчала снова.

— Уходят!!! — закричала откуда-то снизу Энн. — Гена, они уходят!

— Разворачиваются, — вторил ей по-английски Страйкер.

— Гордон, может, стоит добить?

— Обязательно, — весело сказал боцман, и установка выдала следующую очередь.

Сначала казалось, что ничего не произошло, старпом промахнулся и пираты всё-таки уйдут. Но через минуту был уже заметен сильный крен, посудина остановилась.

— Мистер Страйкер, разве не полагается спасать утопающих? — спросил я.

— Только не пиратов, сэр, — весело прогудел тот.

Мы втроём стояли у борта, взявшись за леер, и наблюдали как в свете прожектора пиратское судно медленно, будто нехотя, заваливается на левый борт. Зрелище было величественное и немного торжественное. На тонущем корабле истошно орала сирена, сквозь её шум слышались невнятные крики. Старпом посмотрел на меня, перевёл взгляд на винтовку в моих руках и сказал.

— Вы отлично стреляете, мистер Сухов. Как ловко вы сняли пулемётчиков.

— Я почти двадцать лет этим занимаюсь, мистер Страйкер, — в тон ему ответил я.

— Капитан Страйкер, — Гордон поднял указательный палец.

— Как? А…

— Не повезло.

— Кто остался из команды?

— Вся команда перед вами, сэр.

— Даже кок не выжил?

— Кок выжил. Я — кок.

Я непроизвольно рассмеялся.

— Такие дела, — подтвердил Гордон. — Нас на судне было трое. Васкес, я за капитана, боцмана, радиста и кока, и Гек Иоселиади — моторист и палубный матрос. Теперь Гордон Страйкер остался один за всех.

— Готовить я могу, — подала голос Энн.

Страйкер благодарно кивнул девушке, и с надеждой посмотрел на меня. Я молчал. Через пару секунд он всё-таки спросил:

— Мистер Сухов, вы в дизелях что-нибудь понимаете?

— Только ездил, — развёл руками я. — Но, надеюсь, раз сейчас машина в порядке, вместе мы сможем довести её до Порто-Франко. В крайнем случае, можно выгрузить уголь в Куинстоне. У нас форс-мажор, а капитана нет.

— Какой уголь? Сухов, разве вы не чувствуете, как нас болтает? Трюмы пусты!

— Но…

— Сам удивляюсь, сэр. Мы стояли под погрузку, и вдруг Васкес прибегает, как ужаленный, заправляет баки под пробку, сажает вас и снимает Белуху с якоря.

— И ничего не говорит команде?

— Ни слова!

— Гордон. У нас, русских, есть хорошая поговорка: «На «нет» и суда нет». По-вашему, это «Никто не может дать то, чего у него нет».

— Я тоже так думаю. Поэтому, — он повысил голос. — Кок! На камбуз!

— Есть, сэр! — радостно ответила Энн.

— А вам, мистер моторист, я сейчас дам все корабельные талмуды, идите в машинное отделение.

Как бы завершая его слова, вдалеке раздалось громкое многократное бульканье, сирена стихла, и пиратский корабль окончательно скрылся под водой.

Глава 8

Новая Земля. Открытое море. 25 год 2 месяц 32 число. 16:00

Уже почти неделю я пребывал на судне в качестве члена команды. Это оказалось не так уж и сложно. Корабельная машина отличалась от автомобильного дизельного мотора только отсутствием радиатора. Вместо него к борту была приварена двухслойная бочка наподобие термоса, теплообменник. Во внутренний объём поступала охлаждающая жидкость, а во внешний — забортная вода. Очень эффективно. Ещё дизель зверски жрал масло, но Гордон сказал, что это нормально — двенадцать цилиндров, мощностью почти триста сил, очень отличаются от четырёх автомобильных.

А ещё нам, как членам команды, разрешалось ношение оружия, чем мы с Энн сразу же и воспользовались — она повесила на пояс кобуру со своим Глоком, а я прицепил на бок старую, верную Беретту. Мне казалось, что ещё и из-за этого факта Майкла О’Лири я больше не видел. После боя он практически не выходил из своей каюты, лишь однажды поймал в кают-компании за рукав Энн и попросил подавать обед ему, как он сказал, «в номер». Кажется, он всерьёз воспринял мою угрозу.

Через пару дней я уже чувствовал себя настоящим моряком, но Гордон одним махом поставил меня на место.

— Пока зад штормом не просолило, ты, Гена, сухопутная крыса.

Я глянул за борт, волны поднимались почти вровень с фальшбортом, корабль швыряло вверх-вниз, как на американских горках.

— А это разве не шторм?

— Какой шторм, Сухов? Это так, зыбь, балла полтора.

Я представил, как выглядит настоящая непогода, и в животе похолодело.