Свой путь

Хотя была у Инокентия своя теория: каждое дерево он считал живым и наделенным собственным характером. Несмотря на то что общение с людьми доставляло Инокентию дискомфорт, он мог часами сидеть в своем саду и как будто общаться с его обитателями. Нет, не словами, а какими-то видимыми только ему сообщениями. Деревья же отвечали ему по-своему и даже немного кренились в сторону хозяина, как отмечали соседи по участку. Инокентий считал, что в этом нет ничего особенного и любое живое существо, а деревья он относил именно к таковым, способно проявлять чувства различными способами. Так или иначе, но все жители поселка сходились во мнении, что Инокентий Петрович имеет своего рода талант – может плодотворно влиять на все живое своей внутренней энергетикой и заряжать теплотой не только людей, но и деревья.

В это утро он решил заехать на садовый рынок, докупить немного газонной травы и пару кустов малины. Деревья Инокентий уже давно не покупал: их просто некуда было сажать. Пройдясь по рядам, осмотрев всевозможные сорта вновь привезенных растений, он обратил внимание на молодую яблоньку, немного треснувшую в основании ствола. Она была слабой, но какой-то изящной и как будто брошенной. На ее стволе все еще красовались зеленые листья, но некоторые из веточек начинали ссыхаться и крениться к земле. Трещина у корня не оставляла яблоне никаких шансов на выживание. Инокентий взял деревце в руку и подошел к узбеку-продавцу:

– Почем у вас эта яблонька? Я хочу ее купить.

– Она, отец, уже отжила свое. Посмотри, у нее трещина у корня. Через пару дней засохнет.

– Я спросил: почем она у вас.

– Да берите так, мы все равно ее выбросить хотели.

– Сколько она стоила раньше? Пока ее не поломали?

– Пятьсот рублей.

– Я все же заплачу. Пока что она еще жива.

– Ну, это ваше право. Но я хочу сказать, что не выживет она. Если бы еще не у корня сломали. А так шансов нет.

– Ну, это мы еще посмотрим.

Инокентий вышел с рынка, упаковал в целлофан яблоньку, положил ее между сиденьями своего джипа и поехал на дачу. Несмотря на то что места почти не оставалось, он все-таки нашел небольшой кусочек земли прямо за воротами и, обмотав трещину у корня бинтом, стал копать яму для посадки. За годы, проведенные на даче, он успешно освоил науку садовода – ловко рыл ямы, засыпал удобрения, привозил невесть откуда специальный чернозем. Даже самые чахлые растения у Инокентия приживались, поэтому он не сомневался, что сможет выходить яблоньку. Зарыв ствол на уровень прививки, он еще раз обмотал место, где была трещина, веревкой и залил удобрением, подвязал черенок и решил поливать дерево каждый день.

Шли месяцы. Инокентий пытался в любую погоду что-нибудь сделать для яблоньки. Всю осень подсыпал чернозем и обливал ствол специальным голландским удобрением, зимой же следил за тем, чтобы ствол растения не покрывался полностью льдом, и обматывал его тканью, чтобы меньше замерзал. Так потихоньку пришла и весна.

К маю стали цвести уже почти все яблони Инокентия, кроме той сиротки, за которой он особо ухаживал. Он так и не понимал, прижилась она или нет. Кора как будто обновлялась, а цветков и листьев не появлялось. Все это расстраивало Инокентия, и он даже привез один раз профессора из Тимирязевской академии, заплатив за его визит немалую сумму:

– Семен Ильич, скажите, пожалуйста, она жива, эта яблонька?

– Вы что, ради этого меня сюда привезли? Я понимаю, Инокентий Петрович, что вы неравнодушны к садоводству, но нельзя же так. Если бы я знал о причине вызова, я бы не поехал ни за какие деньги.

– Да ладно вам, уже приехали. Так она жива?

– Давайте посмотрим… Да-с, вроде бы как жива, а может быть, и нет. С деревьями такое бывает – ей не хватает сил, чтобы расцвести, но все же они есть, чтобы не зачахнуть. Это как у людей – состояние комы. Понимаете?

– Кажется, да.

– Ну, это когда человек ни жив ни мертв. А основные системы функционируют.

– Да, я понимаю. Можете не объяснять. Но она выживет?

– Да кто ж ее знает. Оба исхода равновероятны. Хотя зиму продержалась, может, и очухается еще.

– Будем надеяться.

– Чудной вы человек, Инокентий Петрович, с вашими-то связями могли бы еще и бизнес построить, а вы все за яблонькой ухаживаете.

– Я уже строил, спасибо.

– Вы только не обижайтесь.

– Я и не думал обижаться, Семен Ильич. Если хотите, оставайтесь у меня. Я тут один живу – жена не любит это место, а дочери все разъехались. Можем вечером баньку сделать и выпить чего-нибудь. У меня вина есть из Италии и коньяк с завода, дагестанский.

– Спасибо, но я лучше поеду. Все-таки на выходной вы меня дернули.

– Ну, извините.

– Да ладно, Инокентий, ну и правда, брось ты дурочку валять с этой яблоней, у тебя вон сад цветет, все яблони коллекционные, соседи за их черенками в очередь стоят, а ты вцепился в эту… палку и пытаешься ее вырастить.

– Ну, у всех свои странности, Семен. Я верю, что и за ее черенками в очередь стоять будут.

– Ну, дело твое.