Свой среди чужих

За соседним столом находились его дочери — плотно сбитые женщины, которые без всяких примерок выдавали тянущейся очереди кольчуги. По всей Цитадели открывались арсеналы, вооружая боеспособное население.

А там война, там умирают люди,
Там Псы и Ксуры, рабство и острог!
Так где же вы, когда нужны нам на редуте,
Когда в разгаре битва за Поро-ог?

— по-своему переделали песню армейские глашатаи, а открытые в каждом городке вербовочные пункты испытывали небывалый ажиотаж.

Армейским вербовщикам, большая часть которых были с еще плохо зажитыми ранами, приходилось подзатыльниками прогонять просящих меч мальчишек.

Когда война приходит в дом,
Не до дележки — твой иль мой…
Хватай топор, пойдем вдвоем!
К мальчишкам встанем в строй!

— с любовью помешивая в котле кашу пела себе под нос женщина, потерявшая во время Первой волны всю свою семью.

Перед ней сидели выжившие дети со всей деревни. Кто-то плакал, кто-то безвольно смотрел куда-то перед собой.

Но как только дети видели улыбку собравшей их женщины, они расслаблялись и потихоньку начинали доверчиво улыбаться в ответ, с радостью забывая недавний ужас.

А женщина, ранее известная на всю округу своим склочным нравом и сварливым характером, только сейчас поняла, что чужих детей не бывает…

После того как худенькая девчушка-маг взмахом руки остановила атаку гоблинов, женщина поклялась сделать все, чтобы спасти и накормить как можно больше сирот.

Ведь от голода может погибнуть больше малышей, чем во время налета гоблов.

Сеть отреагировала на крик души, и сейчас она, с помощью девочки-волшебницы, выполняла задание «Накормить весь мир»…

Когда есть долг — нет в теле боли,
Когда есть честь — нет подлости в сердца-ах…
С врагом война идет на силе воли…
Восстань Порог! Свобода наша в наших же рука-ах!

— пусть ее лютня была все так же стара, но после того как один из магов подарил ей защитный золотой амулет, и Юли неожиданно для себя стала бардом, звучать она стала в разы лучше.

Да, бардом. Именно такой класс предложила ей Сеть.

Сначала девочка хотела стать воительницей-амазонкой, но помогающий разбирать завалы жрец убедил ее, что вдохновляющая песня сможет разжечь пожар в тысячах сердцах и принести пользы больше, чем самый острый меч.

А ее голос, который после принятия класса стал глубже и громче, казалось, оживлял людей, вселяя в них силы.

По крайней мере, центральные площади, на которых без устали выступала девушка, всегда были заполнены людьми.

О! Как же я ошибался, думая, что с победой над Анубом самое страшное останется позади!

Территория Цитадели так и кишела врагами, а темная аура Долины Крови явно намекала на приближающуюся бойню. Сражение, в котором будет участвовать весь Порог…

И как бы я ни пытался задержаться в этом видении на подольше, старательно высматривая места, где моя помощь окажется нужнее, серый туман медленно, но верно брал своё.

До тех пор, пока не поглотил все вокруг.

* * *

— Ты был прав, — задумчиво протянул я, смотря сквозь нага. — Это было… важно.

— Это меньше, что я мог с-с-сделать для вас-с-с и для с-с-своего народа, — отозвался наг и церемонно мне поклонился.

— У меня же ещё есть время? — хмуро поинтересовался я, следя за тем, как передо мной появляется системное уведомление:

Внимание! Вернуться в Академию? Да / Нет

Спрашивал я не нага, а, скорее, самого себя.

Разум подсказывал, что время ещё есть, но сердце так не считало.

Как будто… Как будто все оставшееся время я потратил на то, чтобы заглянуть в будущее, в надежде принять правильное решение.

— Не думаю, — наг, хоть и понял, что вопрос был адресован не ему, все же счел нужным ответить. — Пора, Алеес-с-сандр.

— Пора, — мрачно согласился я и выбрал ответ «Да».

Глава 25

Признаться, по возвращению в Академию, я ожидал увидеть призрак Самди и грустящих по его уходу студиозов, но вместо этого попал… в прошлое?

Сначала я с ошеломлением смотрел, как шарик концентрированной Смерти влетает в грудь Сиама, потом, словно в тумане, слушал наставления лича…

А страж, чей дух укрылся в моей ауре, и не думал ничего объяснять.

И только когда лич обратился к ректору, я наконец-то вышел из ступора, и, как оказалось, не зря.

— Ксандр, — взгляд лича остановился на архимаге, с напряжением следящим за происходящим на площади. — Удачи тебе, старый друг.

— Удачи на пути к пантеону, старый друг, — отозвался Ксандр. — Мне будет тебя не хватать. Нам всем будет тебя не хватать.

— Я всегда буду рядом, — со стороны обещание Самди выглядело скорее угрозой, чем поддержкой. — Прощайте.