Свои среди чужих. Политические эмигранты и Кремль: Соотечественники, агенты и враги режима

Третьяков проработал при Путине всего семь месяцев, но не мог не заметить кардинальных изменений. Через несколько лет он сказал нам по телефону из своего дома во Флориде: «Российская разведка, то есть СВР, стала еще более агрессивной [по сравнению с КГБ и началом 1990-х гг.]. По крайней мере, судя по тому, какие запросы стали приходить, какие аппетиты проявились. Объясняется это тем, что в нашем правительстве очень много бывших наших сотрудников, а у нас у всех мозги сделаны на одном заводе»[387].

Эти перемены не остались незамеченными. Уже весной 2001 г. три западные страны – Соединенные Штаты, Великобритания и Германия – сообщили о росте активности российской разведки[388]. В последующие годы им пришлось констатировать это снова и снова.

Изменились не только приоритеты, но и масштабы разведывательных программ. По словам Третьякова, примерно в то же время СВР резко увеличила расходы на «программу нелегалов», в рамках которой происходило внедрение на Запад секретных агентов с вымышленными именами и легендами. Шпионы нередко засылались под видом эмигрантов – СВР полагала, что тем будет легче затеряться в потоке постсоветской эмиграции[389].

Но десять лет спустя стало ясно, что не всем из них удалось справиться с поставленной задачей.

В июне 2010 г. ФБР арестовало десятерых российских нелегалов, уже долгое время находившихся под наблюдением, что вызвало крупнейший шпионский скандал между двумя странами за последнее десятилетие. Восьмеро из них жили под вымышленными западными именами и имели американское, канадское и перуанское гражданство. Двое – 28-летний Михаил Семенко, арестованный в Арлингтоне, Вирджиния, и рыжеволосая Анна Чапман, его ровесница, арестованная в Нью-Йорке, – жили под своими настоящими именами. Семенко приехал в США учиться и остался; на момент ареста он работал в вашингтонском туристическом агентстве Travel All Russia. Чапман выдавала себя за эмигрантку новой волны.

Анна родилась в Волгограде в семье высокопоставленного сотрудника КГБ, окончила МГУ. На одной из вечеринок она познакомилась с британцем Алексом Чапманом, быстро вышла за него замуж, получила британское гражданство и переехала в Лондон. В 2009 г. она перебралась в Нью-Йорк и запустила сайт по продаже недвижимости. Вскоре она попала под наблюдение ФБР – это было частью масштабной контрразведывательной операции под кодовым названием «Истории призраков» (Ghost Stories), вскрывшей сеть СВР на территории США. Внимание федеральных агентов привлекли ее контакты с сотрудниками российской разведки, действовавшими в Нью-Йорке. Анну заметили, когда, сидя в кофейне Starbucks на Манхэттене, она со своего ноутбука связывалась по закрытой сети Wi-Fi с припаркованным неподалеку минивэном, за рулем которого сидел российский чиновник[390].

Хотя карьера в разведке Анны Чапман закончилась, это вовсе не означало, что Кремль свернул свои разведывательные программы. В том же году, когда была выявлена сеть нелегалов в США, российская разведка фактически открыто заявила о своем интересе к эмигрантскому сообществу, когда ее высокопоставленный сотрудник стал членом межведомственной координационной правительственной комиссии по работе с соотечественниками за рубежом[391].

Все говорило о том, что при Путине старую схему КГБ, созданную еще Андроповым и Крючковым в 1970-х гг. для борьбы с «подрывной деятельностью» эмигрантов и их вербовки, не только восстановили, но и расширили. Так же обстояло дело с испытанными временем методами борьбы с врагами режима.

Спустя десятилетия после краха советского режима российская разведка продолжала чтить свои традиции. Когда в конце 2016 г. Путин назначил главой СВР ветерана КГБ Сергея Нарышкина, тот не стал скрывать, что в Ясеневе висит портрет Василия Зарубина[392].

Возможно ли в принципе порвать с традициями КГБ и реформировать российскую разведку? Ельцин упустил свой шанс сделать это, но был ли у него такой шанс?

Солнечным июньским днем в Лондоне мы задали этот вопрос Ричарду Олдричу, высокому и улыбчивому историку британской разведки. Он объяснил нам, что в демократической и авторитарной системах «смысл разведки понимается абсолютно по-разному».

В демократических странах, сказал он, разведка используется для сбора информации. В авторитарных режимах «разведка призвана защищать режим и держать под контролем эмигрантов».

Внешняя разведка КГБ и все вышедшие из нее структуры явно относятся ко второй категории.

Глава 34 Страхи олигархов

Генералы на Лубянке и в Ясеневе, конечно, могут продолжать использовать методы КГБ, а Путин – пытаться восстановить некоторые советские правила. Но невозможно не учитывать новый фактор, не существовавший 30 лет назад, – олигархов и просто очень богатых россиян, у которых есть выходы на Кремль.