Свои среди чужих. Политические эмигранты и Кремль: Соотечественники, агенты и враги режима

Ольга быстро договорилась с тюремным начальством, чтобы ее мужа перевели в хорошую камеру, прилично кормили и давали возможность нормально помыться. Это стоило денег, так же как и крутые адвокаты, которых она наняла. Полагая, что в коррумпированной системе деньги решают все, она отнесла огромную взятку знакомому генералу из разведки, но это не помогло. Шли месяцы, деньги таяли, но ничего не происходило. Козлов по-прежнему оставался в тюрьме.

Каждый раз, приезжая в Бутырку, Романова вставала в длинную очередь из жен и подруг заключенных, многие из них были замужем за предпринимателями, попавшими в тюрьму по заказу своих бизнес-партнеров. Как это бывает в беде, все быстро перезнакомились и подружились, и вскоре вокруг Романовой образовалась что-то вроде штаба по борьбе за права заключенных. Женщины долго не могли выбрать название для своей неформальной группы и в конце концов сошлись на простом и доходчивом словосочетании «Русь сидящая»[336].

Начать решили с малого. Понимая, что равнодушных ко всему судей обычными методами не пронять, Романова научила женщин надевать в суд ярко-красные платья. Это имело двойной эффект: женщины переставали бояться, а судьи, большинство из которых тоже женщины, стали обращать внимание на жен и подруг заключенных.

Но этого было мало, надо было каким-то образом привлечь внимание общества, до этого совершенно равнодушного к проблемам бизнесменов за решеткой. Журналисты, писавшие и снимавшие сюжеты на эту тему, фокусировались на судебных деталях, а это мало кого интересовало. Аудитории надо было показать бизнесменов в заключении как обычных людей, попавших под каток государства, и Романова убедила Козлова завести блог и подробно описывать в нем все, что происходило с ним в тюрьме.

«Бутырка-блог», который перепечатывали разные СМИ, быстро стал популярным, и его читала не только тюремная администрация. Романова и Козлов сумели полностью изменить нарратив вокруг тюремной темы. Прочитав блог Козлова, люди впервые осознали, что зэки – это не просто отверженные, которые болеют туберкулезом и нуждаются в передачах, а нормальные мужчины и женщины, которые стали жертвами тюремной системы, мало изменившейся со времен ГУЛАГа. Для Романовой и Козлова это стало первой важной победой.

К концу 2000-х гг. представители бизнеса и среднего класса – те самые люди, кто вначале поддерживал Путина, – начали избавляться от иллюзий и понимать, что сама по себе игра по правилам ничего не гарантирует, когда правила соблюдает только одна сторона. В один миг они могли лишиться работы и даже свободы. Их судьба зависела не от них самих, как утверждал Заславский в эфире «Эха Москвы», а от прихоти репрессивного режима.

В 2010 г. Илья Заславский с братом навсегда уехали из России в Соединенные Штаты. Но Илья не мог забыть о случившемся и не собирался сдаваться. Он думал о том, что он может сделать в Америке.

Об этом же думали и лидеры российской оппозиции.

Глава 28 «Нам нужны точечные удары»

К сентябрю 2011 г. бывший первый вице-премьер правительства Ельцина Борис Немцов вступил в открытый конфликт с Путиным. Немцов активно участвовал в антипутинских акциях протеста и опубликовал несколько антипутинских докладов: «Путин. Итоги. 10 лет» и «Путин. Коррупция», в которых он разоблачал коррупцию власти. Статус бывшего вице-премьера больше его не защищал: в начале года он провел 15 дней в изоляторе за участие в митинге.

Немцов, высокий, красивый и жизнерадостный человек, излучающий оптимизм, понимал, что на путинский режим трудно повлиять изнутри. После экономических реформ 1990-х гг. народ, казалось, навсегда разлюбил либералов. Кремль по всем телеканалам обвинял их во всех трудностях, с которыми стране пришлось столкнуться после распада СССР, – от всплеска преступности до краха экономики, – и люди верили этому.

Кремль не давал возможности развиваться либеральным политическим партиям, с 2003 г. партии Немцова заблокировали путь в парламент, и Кремль собирался и дальше маргинализировать оппозицию.

Но Россия не была больше отгорожена железным занавесом, как Советский Союз. Ее границы были открыты, страна стала частью глобального мира, а представители российской элиты – не только олигархи, но и высокопоставленные чиновники – владели недвижимостью за границей, открывали счета в иностранных банках и отправляли детей учиться в западные школы и университеты. Вряд ли они хотели все это потерять, что, в теории, делало путинскую систему уязвимой.

К 2011 г. Немцов вот уже четыре года работал над тем, как можно использовать это противоречие внутри коррумпированной политической системы.