Свой выбор

Оба говоривших отлично знали, что Дервент побушует, но не выгонит из клиники лучшего специалиста. Как знали и то, что Гиппократ продолжит лечить посетителей всеми доступными ему методами и средствами, игнорируя правила и запреты.

— Где носит мою ассистентку, Мерлин дай мне сил? — пробасил Сметвик, глянув по сторонам.

— Мари наверх убежала, — сообщил второй волшебник. — Ты ж ее гонял всю ночь. Ни разу присесть не дал. Вот девочка и отлучилась в буфет, раз уж выдалась тихая минутка.

Сметвик хмыкнул и вернулся в кабинет, не заметив, что маленькое колечко скакнуло внутрь вслед за ним. Само помещение, некогда бывшее самой обычной палатой, представляло собой все непрошибаемое скупердяйство местного начальства. Главные целители сменяли друг друга, а политики придерживались одной. А потому кабинет одного из самых выдающихся целителей магической Британии, негласного главного лечащего целителя клиники Св. Мунго, походил на большой аквариум или маленький бассейн: полдюжины высоких окон, сквозь которые в любое время года в комнату втекало серое лондонское небо; старые стеклянные светильники под самым потолком, которые не столько разгоняли мутны полумрак кабинета, сколько еще больше сгущали его по углам; бледно-голубая потрескавшаяся от старости кафельная плитка на полу и стенах, массивная мебель, которая вот уже лет сорок грозила развалиться, но держалась на честном слове и едва действующем Репаро. Между столом и шкафами протискиваться приходилось боком, всякий раз задевая стопки с колдомедицинскими справочниками, книгами, журналами, отдельными статьями. Эти стопки занимали не только шкафы, но и росли холмами, горами и отдельными пиками на столах, подоконниках, стульях и даже на полу. Передвигать все это богатство Сметвик строго-настрого запрещал, прекрасно ориентируясь в своей впечатляющей коллекции, но каждый новый практикант делал попытки выселить хотя бы часть этой хаотичной библиотеки в подсобку. Попытки Гиппократ пресекал, сильно не ругал, но после подобного самоуправства довольно быстро от очередного навязанного помощника избавлялся, снабжая молодое деятельное дарование рекомендациями. И практиканта отправляли на новое рабочее место, а Сметвика мягко журили, хотя порой начальство и пыталось повоздействовать на целителя. Но Гиппократ был лучшим целителем клиники, а потому ему прощалось почти все. И только свободолюбие и отрицание любых авторитетов не позволяло Сметвику собрать достаточное количество голосов попечителей Мунго, чтобы стать новым главным целителем после Августа Дервента.

Обычно главному целителю не удавалось поймать Сметвика в его кабинете. Даже если Гиппократ дневал и ночевал в Мунго, то проводил свое рабочее время где-то между первым и пятым этажами. Осыпая ругательствами Министерство Магии с их новыми законами и академию целителей с их практикой принимать всех желающих, Сметвик заговаривал сложные ожоги на первом этаже, выдергивал шипы магических зверей на втором, снимал проклятия на пятом и потом в буфете на шестом долго втолковывал очередному молодому целителю, что нельзя полагаться только на диагностические чары и что лечить одними только зельями — самонадеянная глупость. А потом шел к приятелю и коллеге Янусу Тики и долго пил у него в кабинете черный, как сама ночь, кофе, сдобренный коньяком, и жаловался на измельчавшее племя колдомедиков.

— Вот бумажки они заполнять умеют преотлично, а как надо полноценную диагностику провести, так бэкают и мэкают, а то и вовсе стандартные формулы вспомнить не могут, — ворчал он то и дело. — И все по сторонам оглядываются, пока у них пациента корежит от боли.

Сегодня Янус сам заявился к Сметвику и тем сильно его подставил, дав главному целителю возможность произвести очередную попытку внушения. Гиппократ хмуро оценил горы папок на своем столе и потер сероватое от усталости лицо.

— Шел бы ты домой, — посоветовал приятель, оценив вид целителя. — Ты сколько уже на ногах? Двое суток? Трое?

Сметвик скривился. Уйти домой целитель должен был еще вчера, но потом камином переправили девочку со сложным отравлением, которую Гиппократ никак не мог доверить ни мисс Пико, ни мадам Страут. Сметвик остался и до самого утра почти не отходил от ребенка, контролируя медленный и сложный процесс вывода яда через кожные покровы. К обеду девочка очнулась, к ней допустили первых посетителей, а Гиппократ смог перекусить, поспать пару часов и сделать обход.

— Так, все. Мне пора, — сообщил Тики, сверившись с Темпусом.

— К Лонгботтомам? — уточнил Гиппократ.

— Все-то ты знаешь, — фыркнул Янус беззлобно. Сметвик, казалось, изучил историю болезни пациентов с пятого этажа лучше самого целителя Тики. Вот, даже знал расписание его визитов к постоянным обитателям отделения повреждений от заклинаний.