Своя-чужая боль, или Накануне солнечного затмения. Стикс (сборник)

– Сабину довели до самоубийства. Очень расчетливо. Воспользовавшись ее болезнью. Это ведь тоже убийство! У нее были приступы депрессии. Она боялась предательства. И вот из дома пришло письмо. От матери. Что Александра Антоновна, женщина, которая жила в доме, – это не Александра Антоновна. Не ее родственница. И Сабина сразу занервничала. Она начала следить за своей домработницей и узнала, что деньги, полученные якобы ею на лечение внучки, идут на наркотики опустившемуся подонку. И на казино, которые сама она терпеть не могла! Сабина поехала в это казино. Игорь знает, что там случилось. Вовочка при нем рассказывал.

– Какой еще Вовочка? – внимательно посмотрел на нее следователь.

– Сын Александры Антоновны. Вернее, женщины, выдававшей себя за нее. Сабина очень расстроилась. У нее началась депрессия. И тут еще разговор с Ниной Васильевной. Женой ее… любовника. Она не любила Цветкова, нет! – крикнула Жанна, заметив отчаянный взгляд Сабурова. – У меня есть… вот!

Она выхватила из сумочки конверт. Хотела положить на стол следователю, но передумала и, привстав, протянула Сабурову. Тот взял.

– Это его. Сабина узнала, что человеку, которого, как она сама считала, любила всю жизнь, нужны только ее деньги. И наконец разобралась в нем и в своих чувствах. Она решила начать все сначала. Сказать своему мужу, что любит его. И придумала эту поездку в санаторий. А с ними поехала Лара. Она хотела упрятать Сабину в сумасшедший дом, чтобы завладеть ее деньгами. Но потом решила, что проще дождаться очередного приступа и добить ее. И вот они втроем едут в санаторий. Там Сабина рассказывает близкой подруге о том, что с ней стряслось. О предательстве женщины, которую привыкла видеть рядом с собой и считать родственницей. О ее мерзком сынке. О сцене в казино. Потом про Влада. Все-таки много лет Сабина считала, что любит его. Она хотела, чтобы Лара посоветовала, как быть с Александрой Антоновной. Потом о Сабурове… Она не знала о его связи с Ларой. Нет, не знала. И Сабина говорит подруге о своей вновь открытой любви. Лара сразу же поняла – пора! Пришел момент покончить с великой подругой! Они же с Сабуровым любовники! Нет, нет! – опять жалобно вскрикнула Жанна, заметив, как вздрогнул Сергей. – Сабина сама виновата! Во всем! Она слишком поздно поняла… Поздно решила покаяться. Пока она приводила себя в соответствующий для романтической сцены вид, Лара увела Сабурова на прогулку. Сабина пошла его искать и, видимо, наткнулась на… Вы ведь целовались? – в упор спросила она.

Сабуров с сожалением покачал головой:

– Да, что-то такое было. Тоска меня мучила. Но все немного не так. Приехали мы туда с женой, и вдруг ни с того ни с сего – ее непонятная нежность. Просто лавина! Я подумал, что потом будет буря, и поутру решил спрятаться в лесу. Погулять. И там меня нашла Лара. Да, мы целовались. Потом сели на траву… Неужели она видела?!

– Конечно, видела! – сказала Жанна. – Лара специально это устроила. А потом они с Сабиной пошли объясняться. В комнату Лары. И она сказала певице, что столь горячо любимый муж – вот уже полгода как ее любовник! Что она его прозевала, проворонила! Сабуров полюбил другую. Сабина уцепилась за последнее, что у нее осталось: за тех двоих, что были ей так близки! За Игоря, который всегда говорил, что любит ее. И за Олега Николаевича. За свой спасательный круг. И тут Лара ее добила. Она достала фотографии. Вы помните те фотографии? Игорь, ты себе льстил. Лара собирала свою коллекцию не потому, что хотела тебе отомстить. У нее были другие планы.

Ангел огня сидел бледный и молчал. Сабуров вдруг вспомнил:

– Да-да. Когда я вошел, то увидел в руках у жены какие-то снимки. Тогда я еще не знал, что это такое. Да и потом как-то в голову не пришло… Маша очень уж быстро кинула их обратно Ларе, прямо на колени, а потом побежала к двери. Мимо меня.

– Представляете, что она чувствовала? – спросила Жанна. – В один день столько ударов! Измена мужа, Игорь и Олег Николаевич состоят в интимных отношениях! Это был последний удар! Она подумала, что Игорь ее использует, так же как и все, а Олег Николаевич… Словом, она этого не перенесла…

– Да, я тогда очень на нее разозлился, – вспомнил Сабуров. – Ну что это такое, в самом деле! Она была какая-то странная. Как мертвая. Сказала: «Мы срочно уезжаем». Я не выдержал и кинул ей ключи. Приехали – и тут же уезжать. Сначала непонятная нежность, потом такая же непонятная ненависть. Мы ведь ехали назад и ругались.

– Она подумала, что ты не хочешь уезжать из санатория, потому что там Лара. А та благоразумно с вами не поехала, – сказала Жанна. – Она свое дело сделала.

– Мы ехали и ругались, – повторил Сабуров. – Но последний удар остался за мной. Если бы я знал!

Возникла долгая пауза. Все молчали. Жанна вдруг заторопилась:

– Она все решила еще в санатории! Хотела доехать до дома и там, видимо, принять лекарство. Смертельную дозу снотворного. Или что там у нее было? А тут ссора в машине. Последняя капля. И она не дождалась…