Своя-чужая жизнь, или Верни мою любовь

Рэм всегда вызывал в ее душе один и тот же набор чувств: страх, ненависть и желание. Но, кроме этого, ей хотелось говорить ему гадости, чтобы избавиться от его общества. Он был потрясающе хорош собой, но Анна не любила его красоту, так как чувствовала, что она несет в себе угрозу. Она боялась Рэма, но ее и тянуло к нему. Столь противоречивыми чувствами Анна мучила и себя, и его, но ничего не могла с этим поделать. Когда она не видела Рэма, то скучала, а стоило ей взглянуть на него, как все ее тело сковывало от неприязни к нему, все ее чувства обострялись, словно при неминуемой опасности, ей хотелось убежать, чтобы не видеть его зеленых глаз, в которых горел огонь страсти, грозивший опалить их обоих.

– Где ты была? И почему не позвонила, когда вернулась?

Анна нервно повела плечами, поняла, что ведет себя глупо, поднялась с дивана и подошла к нему, обеспокоенному и растерянному.

– Не хотела тебя тревожить, – сказала она, протянув ему руки.

Рэм немедленно шагнул вперед и вновь прижал ее к себе. Анна уткнулась лбом в его шею и прикрыла глаза. Запах Рэма взволновал ее, заставив отвлечься на секунду. Легкий, свежий, он кружил голову, потому что так вкусно, как Рэм, не пах никто. Анна отодвинулась и пристально всмотрелась в его лицо. Едва касаясь, провела пальцами по его щеке, подбородку и почти незаметно улыбнулась. Рэм настороженно наблюдал за ее движениями и выглядел очень удивленным, когда Анна поцеловала его. Она быстро расстегнула пуговицы на рубашке и жадно дотронулась ладонью до его гладкой груди.

– Что с тобой? – Рэм отступил назад.

Анна возбужденно облизала губы, улыбнулась. Опустила голову, провела пальцами по горевшему лбу и щекам и протяжно выдохнула. Выглядела она смущенной, что позабавило Рэма, так как он нечасто видел сестер Кирсановых в подобном настроении. Во всяком случае, не Анну, которая никогда не попадала в ситуации, где ей пришлось бы испытать стыд и замешательство.

– Я люблю тебя, – сказал Рэм, заметив, что ее глаза потемнели, их заволокла печаль, как всегда случалось, когда он говорил ей эти слова.

– Разве? Я не заметила этого минуту назад, когда ты оттолкнул меня. Зачем ты пришел? И кто сказал тебе, что я здесь? Женя?

– Я не отталкивал тебя. – Рэм присел на диван и принялся застегивать рубашку. – Просто в данную минуту я посчитал твою страсть неуместной.

– Неуместной?! – злобно рассмеялась Анна, но смех ее оборвался, едва лишь она посмотрела в глаза Рэма: в них промелькнула обида.

– Я с ума сходил, не зная, где ты. Как ты могла уехать и не сообщить, что тебя не будет так долго? И еще, не думай плохо о Жене. Субботина никогда не выдала бы твое местонахождение, даже в том случае, если бы я ее пытал.

Анна подошла к Рэму поближе, коснулась рукой его волос. Он улыбнулся этому нежному жесту и поцеловал ее теплую ладошку. Притянул Анну к себе и, дотронувшись губами щеки, прошептал:

– Кирсанова, сколько ты можешь бегать от меня?

Анна не стала вырываться из его объятий, более того, она желала, чтобы Рэм не останавливался. Ей хотелось его близости, как в тот последний раз, когда они были вместе. Почему-то она боялась вспоминать о той ночи, полностью вычеркнув ее из своей памяти, но сейчас каждое прежнее мгновение словно озаряло пространство вспышками живых образов. Анна снова испытала влечение, от которого невозможно было избавиться. Оно переворачивало все в ее душе, заставляя просить его об объятиях и ласках, и на этот раз Рэм ей не отказал. Он помог ей снять платье и с восторгом в глазах провел пальцами по ее обнаженной коже. Анна замерла, наслаждаясь этими нежными прикосновениями, и улыбнулась, вдруг обрадовавшись тому, что Рэм, как всегда, неожиданно появился в ее жизни.

– Так кто сказал тебе, что я здесь? – спросила она, поцеловав его, и поднялась с дивана, на котором они только что занимались любовью.

Рэм потянулся за рубашкой.

– Вероника, – ответил он, с улыбкой наблюдая за выражением ее лица.

– Как Вероника?! – растерялась Анна, схватила платье и принялась натягивать его. – Когда ты виделся с ней?

– Утром, – ответил Рэм. – А ты?

Шум открывающейся двери помешал ей ответить на этот провокационный вопрос. У порога в нерешительности остановился Виноградов, услышав суетливые движения в гостиной. Вскоре оттуда вышла раскрасневшаяся Анна, а следом за ней – черноволосый мужчина, смеривший Артема подозрительным взглядом. Не посчитав нужным представиться, мужчина лишь высокомерно кивнул Виноградову, потом повернулся к Анне и сказал:

– Приезжай завтра ко мне. Обязательно приезжай! Тогда и поговорим.

Он быстро скрылся за дверью. Анна оперлась спиной о стену и медленно съехала по ней на пол.

– Прости меня за эту сцену, – произнесла она, явно думая о другом.

Артем вдруг испытал желание – присесть рядом с ней. Он так и поступил: опустился на пол и дружески похлопал ее по коленке.

– Это Галеев? – спросил он, и Анна кивнула. – Не извиняйся, – продолжил он и нахмурился.