Своя душа тоже потемки

В ту же секунду на меня обрушился мощный удар по голове — телекинетический, против которого я оказалась абсолютно бессильна. Сознание тут же отключилось, погружая в спасительную темноту.

Не знаю, сколько это длилось, но когда я с усилием разлепила веки, то не могла даже головой пошевелить. Все тело было будто парализовано, лишь глаза лихорадочно метались из стороны в сторону. Попыталась шевельнуть языком, но оказалась не в силах. Отгоняя подступающую панику, я смотрела на двух ухмыляющихся мужчин, нависших надо мной.

Судя по кусочкам местности, какие могла видеть краем глаза, они принесли меня почти вплотную к пограничному лесу. Но зачем? Что им от меня нужно? Проклятье, я даже спросить об этом не могла!

— Неприятно чувствовать себя совершенно беспомощной, да, сучка? — прошипел спутник гончара, которого я мысленно окрестила «Подельник». — Моргни два раза, если да, — он растянул губы в улыбке.

Я поспешно моргнула указанное количество раз, чтобы еще больше не драконить его.

Похоже, из них двоих он самый бешеный.

— Тебе никто не поможет, тварь, — снова прошипел он. — Знаешь, почему? Никто даже не знает, что ты здесь. А твои способности, какими бы они ни были, тебе не помогут.

Он знает о моих способностях? Но откуда? Мысль о том, что их нанял кто-то из моих недругов в Академии, теперь казалась вполне правдоподобной. Но кто настолько меня ненавидит?

— Один из плюсов парализующего заклинания — то, что блокируются даже твои особые способности, — с широкой улыбкой заявил гончар. — Так что они тебе не помогут.

Меня прошиб озноб, все труднее удавалось не поддаваться захлестывающей панике. Так, нужно рассуждать здраво, попытаться подключить разум. Это не раз уже меня выручало. Все ли мои возможности заблокированы? Насколько можно верить этим двоим? Ну же, дух-хранитель, помоги! Если я хоть что-то могу сделать, активизируй это. Иначе нам с тобой крышка. Вернее, крышка только мне, но не думаю, что тебе будет особенно приятно, если таким образом выдернут из тела симбионта. Уловила, как внутри побежали электрические разряды, и мысленно улыбнулась. Но долго на этом ощущении сосредоточиться мне не дали.

Снова заговорил Подельник, улыбаясь гаденькой предвкушающей улыбочкой.

— Знаешь, что с тобой будет, тварь? Я расскажу тебе во всех подробностях, чтобы ты еще больше помучилась перед смертью.

Перед смертью?! Мое сердце едва не выпрыгнуло из груди. Они собираются меня убить?!

В ту же секунду мозг будто взорвался от дикого крика, едва не заставившего рассудок снова отключиться. Я помнила этот крик. Точно такой же раздался в голове в душевой, когда я думала, что меня хотят изнасиловать. Но этот был еще громче, от него едва не разорвались мои собственные барабанные перепонки. Ощущение схлынуло так же неожиданно, как накатилось, и я, полуоглушенная, снова уставилась на Подельника, чьи губы раздвигались, произнося очередные издевательские слова. Постепенно я снова обрела способность их слышать:

— Мой друг сначала хорошенько с тобой позабавится, сучка. Так, чтобы ты и стоять не могла. Хотя… ты и так не сможешь, — он залился издевательским смехом. — Когда ему это надоест, мы отнесем тебя в пограничный лес. Там тобой поужинают местные твари. Я даже проявлю «милосердие». Чтобы ты долго не томилась в ожидании, сделаю небольшой надрезик на твоей жалкой шейке, которую мне так часто хотелось свернуть. Знаешь, как пограничные твари реагируют на кровь? На каком расстоянии ее чуют? Поверь, скоро узнаешь… — на мгновение лицо Подельника подернулось рябью и мне показалось, что я уже видела его глаза. Напрягла мой бедный паникующий мозг, но сейчас он был не в состоянии дать ответ.

Я с ужасом смотрела, как гончар приближается ко мне, спеша исполнить первую часть спектакля, где мне отведена главная роль. Попыталась дернуться — напрасно. Тело казалось монолитной глыбой, и сдвинуть его с места — то же самое, что пытаться сдвинуть гору.

Могла лишь мысленно выкрикивать проклятия в адрес двух мерзавцев, по непонятной причине решивших поиздеваться надо мной, а затем убить. За что? За что они так со мной?

Почему не желают объяснить хотя бы это?! Я попыталась призвать черный свет, надеясь, что хоть раз от него будет польза. Ничего не вышло, и я снова мысленно выругалась. Как же глупо все! Что проку от моего потенциала, если в решающую минуту он оказывается совершенно бесполезен?!

Подельник уселся неподалеку, скрестив ноги, и теперь с предвкушением наблюдал за дальнейшими действиями приятеля. Гончар же на ходу расстегивал штаны, похабно ухмыляясь.

— Что, ты уже не такая дерзкая, рыжая?

Интонации его голоса показались до боли знакомыми, но я все еще не могла до конца разобраться в происходящем. Да и трудно было сосредоточиться на чем-то, когда я осознавала, что со мной собираются сделать. Томительно медленно, словно издеваясь, гончар расстегнул мою мантию и отбросил в сторону, потом занялся лифом платья.