Своя игра - 2. Между Мраком и Светом

Сразу следом мне удалось убить самого наглого рыцаря, больше других доставлявшего хлопот. Меч не прорубил, а скорее прорвал его кирасу, проделав в ней здоровую дыру с неровными краями. И все же я проигрывал — конечно, проигрывал. Тридцать седьмой уровень — не пятидесятый, рыцари — не вендиго, а баффер из «Сухой гавани» — не тимойский резидент Дондрейденкур. Даже наличных навыков элементарно не хватало; мой меч сражался лучше меня. Латы для такого боя казались бумажными: будь целью противников не захват живьем, меня изрубили бы в первые же секунды. А так — да, я хорошо продержался первую минуту, пока система не сообщила об исчерпании лимита на использование «берсеркера». Еще немного протянул за счет подачки от богов войны, и превратился в тренировочное чучело, которое лупили как хотели. С прогалины уйти так и не удалось. А вскоре я лежал посреди нее, и даже ползти сил не было.

Уцелевшие рыцари обступили меня кольцом. Хоть бы среди них не было Креппера! Хоть бы он оказался в числе тех, кого мне удалось укокошить… Высшие силы, кто там ко мне добрый, полагаюсь на вас! Вы же предвидели это мое скромное желание?

— Готов! — сказал Креппер, поднимая забрало и глядя на меня все с той же противной ухмылкой.

Облом. Нет в жизни счастья. И пошло оно! По-любому гада реанимировали бы опять, как уже однажды сделали. Видно, кому-то очень важно, чтоб сотник продолжал отравлять своим существованием Срединное Пространство.

— Ты говорил, он низкоуровневый, — желчно заметил один из рыцарей, по виду старший, пнув меня по ноге.

— Я говорил также, что он ловкий, изобретательный и чертовски везучий сукин сын, — сказал Креппер. — Кто-то из вас принял мои слова во внимание? Вы только посмеялись. Впрочем, и я не ожидал, что он со времени побега сумеет почти вплотную подобраться к средним уровням и научится вот так вот драться.

— У нас двое убитых и двое раненых, — продолжал наезжать рыцарь. — Не слишком ли много? Его превосходительство будет недоволен.

— Прежде всего тобой, — парировал Креппер. — Не ты ли настоял на этом дурацком представлении с демонстрацией Ивану моей физиономии? Мол, он остолбенеет, и мы возьмем его без боя. Ну, остолбенел?

— Ладно, — ушел от обсуждения подробностей рыцарь. — Мы все же его взяли. А теперь надо как можно быстрей доставить наших мертвецов его превосходительству. Не думаю, что он захочет терять кого-то из них насовсем.

— Вот ты и займись. А я отвезу Ивана в Каритек. И уж с этим точно спешить не стоит.

— Ты всегда умел хорошо устроиться в этой жизни, не спорю. И сейчас лавры достанутся тебе, а выговоры нам… Но будь по-твоему: разделим отряд после выхода из Гинкмара. С тобой останутся Гун, Джег и их оруженосцы, а я заберу остальных. И не перечь: тебе хватит. У вас все равно будет эскорт от герцога… Все, довольно болтовни. Собираемся и выступаем.

Креппер перечить не стал. Он наклонился, поднял лежащий рядом со мной Дженкуир и сказал:

— Справедливость восторжествовала. Меч возвращается к законному владельцу.

— Какой ты, нахрен, законный владелец? — возразил я, преодолев слабость и апатию. — Обобрал воина, убитого не тобой, — и уже законный? Я тебя хоть грохнул собственноручно.

— И много ли получил пользы? Я опять жив, а ты скоро умрешь. И тебя точно воскрешать не станут. Напротив, позаботятся, чтоб сделать это было невозможно.

— Без головы ты выглядел красивее. Надо вернуть тебя в то состояние.

— Если кому и повезет с этим, то не тебе… Знаешь, как я тебя нашел? По поясу. Да, по тому самому поясу, что ты снял когда-то с моего трупа, и который сейчас на тебе. Много лет назад у меня украли его со всеми эликсирами, что в нем были, и немалыми деньгами. Я разыскал вора, а после сходил к хорошему магу, и он вшил в пояс маячковое заклинание. Стоят такие дорого и требуют постоянной подпитки маной, но я не хотел, чтобы какая-нибудь сволочь обчистила меня еще раз, и более удачно. А ты и не догадался проверить мои вещи на сюрпризы?

— Кто б мог заподозрить в тебе хоть каплю разума и предусмотрительности? Я думал, ты пропил мозги еще на второй стадии алкоголизма. И на третью перешел без них.

Пока мы мило беседовали, остальные готовились в дорогу. Откуда-то привели коней. Четверо оруженосцев поодаль мастерили носилки для убитых. Еще двое подошли к нам, сняли с меня доспехи и вновь оставили наедине с сотником.

— Посмотреть бы на мудаков, что тебя оживили, — сказал я. — Ведь те мудаки должны быть необычные, особо говнистые и злокозненные, уникальные в своем роде. Не подскажешь, где они водятся? Гляну одним глазком, запомню приметы, и до конца жизни буду обходить сторонкой.