Своя Игра (СИ)

— А зачем мне платье? — Хе-Стар вновь шмыгнул носом, к счастью, уже не в Имара.

— Ну… это…

— Для маскировки, — громко провыл шкаф, — чтобы враг не догадался.

— Ух ты, — обрадовался зеленый, но тут же сник. — А кто там сидит?

— Где?

— В шкафу. Злой грейм? — он опасливо отодвинулся, теснее прижавшись к Имару.

— Неа, фея, — с трудом сдерживаясь, фыркнул тот. — Фея, выходи.

В шкафу возмущенно зашуршали.

— Или хвост оборву, — ласково пообещал эльф.

В шкафу на миг наступила тишина, затем стенки затряслись, и с криком: "У, гады" — наружу… вылетела фея. Чудная маленькая фея с роскошными светлыми кудряшками, большими алыми глазами и белым пушистым хвостом. Одета она была в шелковый шарфик Неор, замотанный наподобие тоги, ее же шляпку, то и дело сваливающуюся феечке на глаза и красные туфли на высоченном каблуке, в которых Неор несколько дней назад красовалась перед Мирэйли. Мирэйли была впечатлена. Имар, впрочем, тоже.

Лишь Хе-Стар взирал на происходящее с детским восторгом.

— Так ты волшебник, — воскликнул он.

— Почему? — опешил Имар.

— Волшебные слова знаешь.

Малыш обернулся к фее, набрал в грудь воздуха и выпалил:

— Иди сюда. Или хвост оборву.

На этот раз "волшебные слова" не возымели действия. Фея оскалилась, подобрала шарфик и приготовилась кого-нибудь покусать.

— Не работает… — печально протянул Хе-Стар.

— Так ты продолжение волшебных слов не знаешь, — Имар покровительственно положил руку ему на плечо.

Малыш распахнул глазищи пошире, фея тоже заинтересованно показала зубки.

— Сосиску дам, — обреченно пообещал эльф.

— Три, — оживилась фея.

— Каждому, — гаркнул шкаф, дверцы которого заскрипели от еле сдерживаемого напора.

— Там еще одна фея? — спросил ребенок, не сводя с Имара влюбленного взгляда.

— Две, — не подумав, буркнул эльф.

Шкаф злобно зашипел, закачался и минуты через три распахнулся. Фей таки было две. Одна из них практически не отличалась от первой феи, такая же светловолосая и кудрявая. Другая, черноволосая и высокая, сверлила Имара таким злым взглядом ярко-фиалковых глаз, что он вздрогнул и оглянулся в поисках пути отступления.

Но отступать было некуда. Только на кухню за сосисками.

Хорошо, что Имар догадался прихватить еще сока, варенья и мороженого. После этого разговор пошел живее. Даже малыш перестал вытирать слезы хвостом Фрра… или Фррра. Араж их разберет, этих фей.

Слопав третью порцию мороженого, Хе-Стар радостно сообщил, что ничего вкуснее он лет сто не ел.

— Так-таки сто лет? — пошутил Имар.

— Ага, — серьезно кивнул он. — Когда хозяин меня забрал из страшной боратории, он сказал, что я там сто лет пробыл.

— Боратории? — заинтересовался Илиас. — А что это?

— Там страшно, — вздохнул малыш. — Все белое. Стены, двери, потолки, кровати. А потолки еще и светятся, тоже белым. И люди тоже в белом ходят. Иголками разными колют. А потом больно становится, — он машинально потер сгиб локтя. — Голова болеть начинает, словно внутри ежики ползают. А в животе змеи гнездо вьют и жалятся. И магия не слушается. А потом засыпаешь, и уже не больно. Оно ведь не больно, когда спишь.

Фарфоровая ложечка от мороженого жалобно треснула в его руках, а зеленый этого даже не заметил. Он вообще ничего не замечал вокруг, только изо всех сил сжимал руку Имара.

— А когда просыпаешь, долго вспоминаешь, как тебя зовут. И в глаза будто песок насыпали. Зато уже не больно. Но приходит он. Тыкает иголками, вертит в разные стороны, в рот заглядывает, палочками простукивает, в глаза какой-то трубочкой светит. Потом забирает кого-то одного и уводит. Иногда тот возвращается. Иногда нет. И холодно все время, — он зябко поежился, хотя в гостиной было довольно жарко. — А магия не работает. Даже не согреешься. И боль не убрать. И не вспомнить. Многое не вспомнить. И долину… Может, ее и не было?

Имар молча пододвинул парню новую порцию мороженого. Даже феи, трескавшие мороженое за обе щеки, больше не возмущались "столь бездарной тратой ценных продуктов", а Фрр еще и целый огрызок сосиски от сердца оторвал и щедро протянул малышу.

Рассказ зеленого впечатлил всех, даже умница Илиас был удивлен. Хе-Стар оказался — если, конечно, верить его словам и ускользающей памяти — аркатом. Имар уже слышал легенды о существовании древней могущественной расы. Настолько древней, что даже Стражи по сравнению с ними просто дети малые. Но Имар и не предполагал, что они столь похожи на шаффтов. Или они, согласно столь любимой Тэунарэлем эволюции, вылезли из болот, нашли долину и стали аркатами?

Все, что помнил Хе-Стар, приходило к нему со снами. И огромная сказочная долина, и заклинания, которые он мог сейчас использовать, и красивая молодая женщина с маленьким ребенком на руках. Жена, как сказали сны. Вольсейя. Он часто звал ее, и во сне, и наяву, больше похожем на ночной кошмар, но она не приходила. И сын, которому, наверное, уже больше ста лет. Если верить снам. Но как им верить? Ведь тогда получается, что тебя предали. Нарвис. Лучший друг, хоть и человек. Вместе они путешествовали по мирам, планировали открыть долину и показать аркатам весь мир. Вместе попали в плен к технарям.