Своя война

Своя война

Программа защиты фантастов «Тараканы и фломастеры» представляет сборник фантастических рассказов № 4 «Своя война»

Художник-иллюстратор — Светлана Ходыревская (http://spasitefantastov.ru/users/amikla).

Сборник распространяется бесплатно, все желающие могут оказать материальную поддержку его авторам, пройдя на их личные страницы.

Все права на произведения принадлежат их авторам. Копирование без согласия авторов запрещено.

Адрес программы «Тараканы и фломастеры»: http://spasitefantastov.ru/[1]

От составителя

Герои рассказов, вошедших в этот сборник, ведут войну: с врагами и любимыми, со всем миром и самими собой… И у каждого эта война своя. Кто победит в ней, а кто окажется побежденным? И возможна ли победа? Авторы «Тараканов и фломастеров» приглашают читателей поразмышлять об этом вместе с ними.

«Своя война» — не отдельный сборник, в пару к нему выпущен сборник «Свои миры».

Узелки Марита Питерская

Однажды рассказал мне Никита, как давным-давно собрался он побывать в Петербурге.

Зачем это ему понадобилось — не объяснил.

Подходил он несколько раз к Северной столице, а войти не мог.

— Что же тебе помешало? — поинтересовался я.

— Этот «узелок-лабиринт» чужой для меня. Не захотел впускать в свои чертоги, — загадочно ответил Никита. — Запутанный город. Много злых сил сплелось в том «узелке».

— Да что у него общего с лабиринтом? — удивился я. — Прямые линии кварталов, улиц, проспектов…

— Все равно запутанный, — упрямо стоял на своем Никита. — На утонувших и ушедших под землю лабиринтах он стоит, на «узелках» из останков человеческих, загубленные души и замутненные помыслы по его улицам витают…

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Блаженный имел свое объяснение происхождения лабиринта, отличавшееся от того, что мне удалось прочитать. Он называл их «мировыми узелками», связывающими землю с небом, огонь с водой, свет с темнотой, живых с мертвыми.

По словам Никиты, построено их было «великое множество» и не кем-нибудь, а именно «потомками заборейцев».

И якобы каждый род, каждая семья этого исчезнувшего народа создавала свой лабиринт.

(В. Н. Бурлак, «Хождение к морям студеным»)

Красного было нестерпимо много. Обжигающе-яркий, режущий глаз — красный плыл в облаках крыльями кумачей, латунными звездами комсомольских значков вспыхивал и гас на ветру, плясал в огоньках папирос, юркий, как черт, с дымчато-сизым хвостом колечком.

Эх, яблочко,
Да цвета ясного,
Бей слева белого,
Да справа красного!

Степанченко Николай Иваныч, петроградский рабочий, убежденный большевик, член РКП(б) с 1918-го, последние две недели ненавидел красный от всей души. С соленым привкусом крови во рту, с головными болями, разрывающими затылок, точно шрапнель, в странных, полубредовых снах — красный не оставлял его с того самого дня, как они начали рыть эту чертову траншею вдоль Обводного, от Волковки к Боровому мосту.