Своими глазами. Книга воспоминаний

В течение нескольких дней я делился своими впечатлениями с домашними и друзьями и через некоторое время вместе с ними посетил выставку вторично. Я стоял перед одним из экспонатов и беседовал с другими посетителями, и так же, как и в тот раз, Лина По показалась в выставочном зале. Она поравнялась с группой моих друзей и, услыхав мой голос, с первых же слов меня опознала и обратилась ко мне: «Здравствуйте, товарищ такой-то! Вы уже второй раз у меня! Неужели вам так понравилось?»

Я был поражен. Слепой человек, не видавший меня в лицо, опознает меня через две недели после того, как я ей сказал не больше двух-трех фраз общего порядка!

До какой же степени у нее обострены слуховые восприятия за счет зрительных!..

Через несколько дней я побывал у нее дома.

Небольшая квартира в Столешниковом переулке, коридор и кухня были вместилищем образчиков ее творчества. Она меня приняла любезно и приветливо и рассказала мне то, что составляет содержание моего очерка. В заключение Лина По показала мне последнее свое произведение, еще не просохшее, скрытое под мокрой тряпкой.

Это был бюст Чехова. Образ любимого писателя был воссоздан с теплотой и обаянием, которые так присущи ему…

— Он — «образ» — пришел ко мне ночью, во сне, — говорила Лина По, — пришел явно, зримо, трехмерно, я почувствовала все объемы у себя в пальцах… Я разбудила сестру и велела ей немедленно замесить глину… Работа пошла, дошла до завершения, была, наконец, сделана, но самое сложное, самое, так сказать, мучительное только началось… Я спрашивала себя:

«А что получилось? Есть ли сходство? Каковы пропорции?»

Ведь я же не видела того, что находилось в двух шагах от меня!

И тут мне пришла мысль, отчаянная до дерзости. Я попросила друзей позвонить Ольге Леонардовне Книппер-Чеховой и пригласить посмотреть лично мою работу и оценить ее. Она отозвалась и в назначенное время явилась. Я, помимо зрительного образа, уловила ее ум, характер и то благородство, то человеческое достоинство, которое составляло сущность ее натуры. Холст с бюста был снят, в тишине начался просмотр… Тишина была напряженная, я чувствовала, что решается очень важный для меня вопрос, что мне суждена либо великая радость, либо горькое разочарование.

Тишина длилась, и через две или три минуты я услышала не слова, нет, и не реплику, не критическое замечание и даже не восторженную оценку… Нет, я услышала сдержанный женский плач, без рыданий, без стонов, — тихое всхлипывание на прерывистом дыхании.

Это плакала престарелая народная артистка Советского Союза Ольга Леонардовна перед свежим, непросохшим бюстом вечно молодого, не успевшего состариться Антона Павловича. Такова была оценка моей работы…

Со времени этой встречи прошло много лет. Лина По скончалась несколько лет назад, оставив людям еще один прекрасный пример способности человека преодолевать препятствия и лишения и выходить победителем из труднейших испытаний моральных и физических.

Вспоминаются слова из рассказа великого русского гуманиста и правдолюбца Короленко «Феномен»:

«Человек создан для счастья, как птица для полета».

Слова эти не перестают светиться в самой непроглядной тьме.

Вызывает глубокое недоумение, почему так незамеченно прошло это явление — Лина По и ее творчество — в нашей общественной жизни? В музеях я не вижу подлинников ее работ, нет репродукций — почему?

Если кому-нибудь из читателей захочется проверить мой рассказ, он убедится в справедливости моего недоумения, может быть, даже обратится в инстанции, и, кто знает, может быть, нам сделают подарок — выставку произведений большого мастерства.

VI. Варианты и разночтения

На одной шекспировской конференции Театрального общества был разговор о постановке «Макбета» в Малом театре в 1955 году. Постановщик К. А. Зубов, излагая экспозицию спектакля, коснулся вопроса о знаменитых макбетовских ведьмах — как их нужно понимать и как изображать в условиях сегодняшнего направления в искусстве.

Кто они такие, эти ведьмы? Порождение ли воображения героев, «пузыри ли земли», или реально существующие вещие особы?

К. А. Зубов утверждал, что в данной трактовке они воплощены в образах трех старух, которые побираются по большим дорогам, нищенствуют, иногда знахарствуют, порой сводничают, кривляются за деньги, подворовывают, где удается…

По своим функциям они соответствуют шутам из комедий и трагедий эпохи — недаром их роли обычно поручались мужчинам.

Вот и все.

Никакой мистики, невидальщины, ничего такого, чего быть не могло!

А в результате — тупик!

Если допустить такое разрешение, то нельзя не спросить: а почему же сбывалось все, что без толку болтали полусумасшедшие старухи, сводни и воровки? Почему Макбет стал действительно королем? Почему Бирнамский лес действительно двинулся на Донзинанский замок?

Не случайными же совпадениями сие объясняется! Нет, очевидно, так просто ларчик не открывается, бытовые ключи к таким замкам не подходят.

Получается следующее.