Читаем Своими глазами (сборник) полностью

107.

Третий боец ждет в машине у подъезда, поглядывая на их балкон.

Распахивается подъезд, мальчик и негритянка выволакивают на крыльцо огромную коробку с телевизором.

С крыльца им груз не спустить… Мальчик выносит из подъезда две доски (от стеллажа), кладет их на ступени, как сходни, и – негритянка спереди, он сзади – скольжением спускают коробку на землю. И медленно, с натугой, тащат мимо машины бойца.

Коробка тащится по асфальту мимо дверцы водителя, рядом. В последний миг он замечает: в продолговатую прорезь по верху борта коробки (чтоб держать при переноске) чуть выставляются две картонных трубочки. Хлопок: глушитель развернулся розой, водитель ранен.

Еще хлопок: водитель откидывается с дыркой в голове.

Мальчик и негритянка пускаются везти коробку бегом, под ней вращаются колеса кресла. Пара прохожих смотрят изумленно.

108.

За углом на улице мальчик и негритянка сбрасывают со старика коробку без дна. На его коленях – женская сумочка и скрипка в футляре, в руках – два пистолета.

Старик прячет пистолеты, негритянка хватает сумочку, и они отчаянно бегут, толкая кресло:

длинноногая, как манекенщица, негритянка в красном развевающемся пальто с черной сумочкой на длинном ремешке;

толстый неуклюжий мальчик в джинсах и черной кожанке;

и в подпрыгивающем инвалидном кресле – суровый старик в сером плаще, обнявший футляр со скрипкой.

– Давай! Давай! – по-извозчески подгоняет он.

109.

Эта дикая и живописная троица врывается в толкучку у перронов вокзала: кого-то задевают, толкают, опрокидывают лоток с пирожными, обрушивают штабель ящиков с лимонадом.

– Па-асторони-ись! – тоном носильщика покрикивает старик.

Народ балдеет – ан тут же отворачивается по своим делам.

110.

Влетают в тамбур последнего вагона электрички – двери захлопываются, поезд набирает ход.

Все трое задыхаются запаленно.

– Вот так люди худеют, – наставительно выговаривает старик.

– Ты так… пыхтишь… будто сам бежал, – еле отвечает мальчик.

Негритянка утирает потное лицо салфеткой.

– Нос попудри, – советует старик. – Блестит.

Она серьезно смотрит в зеркальце – и вдруг хохочет, представив.

И напряжение разряжается общим хохотом в гремящем тамбуре.

– Напудрить! – хохочет мальчик.

111.

В углу вагона мальчик и негритянка сидят напротив старика.

– Как они нашли? – спрашивает мальчик.

– ЗАГС. Паспортный стол. Архив МВД, – снисходит старик.

– Они – что?! Из милиции?! – мальчик в ужасе.

– Сейчас многие совмещают работы, – пожимает плечами старик.

– Куда мы едем? – деловито спрашивает негритянка.

– Россия – страна деревень, – отвечает старик. – Сможешь сравнить русскую деревню с африканской.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Оптимистка (ЛП)
Оптимистка (ЛП)

Секреты. Они есть у каждого. Большие и маленькие. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит. Жизнь Кейт Седжвик никак нельзя назвать обычной. Она пережила тяжелые испытания и трагедию, но не смотря на это сохранила веселость и жизнерадостность. (Вот почему лучший друг Гас называет ее Оптимисткой). Кейт - волевая, забавная, умная и музыкально одаренная девушка. Она никогда не верила в любовь. Поэтому, когда Кейт покидает Сан Диего для учебы в колледже, в маленьком городке Грант в Миннесоте, меньше всего она ожидает влюбиться в Келлера Бэнкса. Их тянет друг к другу. Но у обоих есть причины сопротивляться этому. У обоих есть секреты. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит.

Ким Холден , КНИГОЗАВИСИМЫЕ Группа , Холден Ким

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы
Ад
Ад

Где же ангел-хранитель семьи Романовых, оберегавший их долгие годы от всяческих бед и несчастий? Все, что так тщательно выстраивалось годами, в одночасье рухнуло, как карточный домик. Ушли близкие люди, за сыном охотятся явные уголовники, и он скрывается неизвестно где, совсем чужой стала дочь. Горечь и отчаяние поселились в душах Родислава и Любы. Ложь, годами разъедавшая их семейный уклад, окончательно победила: они оказались на руинах собственной, казавшейся такой счастливой и гармоничной жизни. И никакие внешние — такие никчемные! — признаки успеха и благополучия не могут их утешить. Что они могут противопоставить жесткой и неприятной правде о самих себе? Опять какую-нибудь утешающую ложь? Но они больше не хотят и не могут прятаться от самих себя, продолжать своими руками превращать жизнь в настоящий ад. И все же вопреки всем внешним обстоятельствам они всегда любили друг друга, и неужели это не поможет им преодолеть любые, даже самые трагические испытания?

Александра Маринина

Современная русская и зарубежная проза