Сволочь ненаглядная

– Высокий, но не слишком, метр восемьдесят примерно, тощий, рыжий, в очках. На этого похож, ну в группе поет, придурок такой…

– «Иванушки Интернэшнл»? Аполлон Григорьев?

– Во! Вылитый Григорьев, конопатый.

Не успела я переварить информацию, как из прихожей послышался усталый голос:

– Лешик, ты где?

– Надька, – обрадовался хозяин и крикнул: – Топай на кухню!

Худая, даже изможденная женщина появилась на пороге и плюхнулась на табуретку.

– Какао будешь? – засуетился парень. – Выпей, полегчает!

Но гостья безнадежно помотала головой, потом судорожно зарыдала.

– Ну-ну, – бестолково забормотал Леша, – чего расстраиваешься, сама жива, здорова…

– За что мне это, за что? – всхлипывала Надя, утирая рукавом не слишком чистого пуловера слезы, – чем уж я так господа прогневила? Сначала Виктор, потом мама, теперь пожар… Ремонт делать, денег нет, жуть, мрак! Еще по милициям затаскают… – И она снова зарыдала.

Я дождалась, пока Надя вновь начала утираться, и тихонечко спросила:

– Надюша, а жильцов вы где берете?

Женщина всхлипнула пару раз и неожиданно спокойно ответила:

– Я объявления пишу в «Из рук в руки», газета такая есть. Первые съемщики оттуда были, а уж потом Стелла Регину присватала.

– Со Стеллой вы почему не сошлись?

Надя дернула тощенькими плечиками:

– Странная она какая-то. Сначала все хорошо шло, я ее и не видела, брат вместо нее приезжал, он объявление прочитал, и он же залог вносил. Правда, паспорт показал.

Надя отметила, что прописка московская, и поинтересовалась:

– Если не секрет, отчего Стелла решила квартиру снимать?

– Я женился недавно, – охотно пояснил парень, – ребенок родился, а две бабы на одной кухне не ладят. Вот и надумал отселить сестричку. Да вы не сомневайтесь, она девушка тихая, непьющая, целый день на работе…

И он вручил Наде плату сразу за три месяца вперед. Хозяйка успокоилась и отдала ключи. Примерно год от квартирантки не было ни слуху, ни духу. Но арендная плата поступала регулярно, соседи не жаловались на шум, и Надюша не волновалась. Потом Стелла внезапно позвонила, сообщила, что съезжает, и предложила в жилички Регину.

– Девушка положительная, – нахваливала Стелла подругу, – проблем не будет.

Надюша поверила квартирантке, и Регина привезла вещи. Собственно говоря, это все потому, что новая жиличка тоже оказалась аккуратной, деньги не задерживала, дебошей не устраивала и жилплощадь содержала в чистоте, даже наняла молдаванок и переклеила обои в комнатах. И вот теперь такое страшное, жуткое происшествие…

– Как звали брата Стеллы, не помните?

Надюша шмыгнула носом:

– И не спрашивала.

– Как же так? – изумилась я.

– Что такого, – пробормотала Надя, отхлебывая остывший, подернувшийся пленкой какао. – Квартиру-то Стелла снимала, вот ее паспорт я поглядела.

– А до Стеллы кто у вас жил?

– Люся Парфенова, студентка из медицинского.

– А еще раньше?

– Зина Терентьева, художница.

– А перед ней?

– Никого, Зинуля первая была. Я ведь квартиру почему сдавать стала. Виктор, мой муж, умер, а следом за ним и мама. Так что я полная сирота, помочь мне некому…

И Надюша вновь принялась истерически взвизгивать. Я слушала ее беспорядочные причитания почти хладнокровно. Она безостановочно жаловалась на удары судьбы, сначала отнявшей у нее супруга и мать, а потом почти лишившей квартиры. Но вот что странно, вспоминая дорогих покойных, милая Наденька повторяла только одно:

– Умерли, оставили без средств.

Скорей всего, она убивалась не о людях, а об источниках своего благополучия. Вспоминая же вчерашнее жуткое приключение, она ни разу не пожалела Регину, впрочем, нет, сказала:

– Господи, ну до чего мне не везет. Девчонка сгорела и денег отдать не успела, как раз сегодня расчетный день.

Словом, Надюша нравилась мне все меньше и меньше, наверное, поэтому я излишне строго спросила:

– Давайте телефоны и адреса Парфеновой и Тереньтьевой!

– Да откуда же они у меня! – всплеснула руками Надюша. – Они съехали и пропали.

– Где училась Парфенова? – настаивала я.

– Во Втором медицинском, – пояснила хозяйка.

– А Терентьева?

– Она не училась, художница. Знаю только, что член Союза художников, удостоверение показывала.

– Брата Стеллы вы больше не встречали?

– Нет, – ответила Надежда, – да он из Москвы уехал.

– Куда?

– Ну я как-то спросила у Стеллы, где ее родственник, а она пояснила, будто он в Америку эмигрировал, а уж правда это или нет, бог его знает, может, соврала.

* * *

Выйдя на улицу, я поежилась. Морозная зима в нынешнем году. Так ничего я и не узнала, кроме того, что перед смертью к Регине приходил высокий рыжеволосый парень, да еще у Стеллы есть брат…

Минут десять я просидела в метро, раздумывая, как поступить, и в конце концов поехала вновь в агентство «Силуэт». На этот раз Стелла оказалась на месте. Девушка, приглашенная администраторшей, заученно улыбалась, выходя в холл. Но при виде меня наклеенная гримаса моментально покинула лицо, и манекенщица весьма нелюбезно взвизгнула:

– Ну чего надо? Зачем приперлись?

– Такой красивой девушке следует научиться вежливо разговаривать, – парировала я и поинтересовалась: – Ты знаешь, что стряслось с Региной?

Стелла кивнула.