Сволочь ненаглядная

– Ну понравился он там одному преподавателю, известному художнику, тот его у себя и поселил, понятно?

Чего уж там, понятнее некуда.

– Егор сейчас у этого художника?

Леня покачал головой. Я обозлилась до крайности.

– Слушай, скажи адрес!

– Не знаю.

– Ну ничего себе! Только что ты утверждал обратное…

– Сейчас объясню, – забормотал Леня. – Художник тот Егорку полюбил, одел, как картинку, денег давал, квартиру купил. А Егорка иногда мне кой-чего подбрасывал из одежонки или подарки дарил…

Потом живописец за границу подался, и Егорку с собой взял. Но друг про меня не забыл, по-прежнему деньги передает и презенты. Только от него теперь девушка приезжает и письма мои увозит. Она-то точно знает адрес Егора, вроде родственница этого портретиста, точно не скажу.

– Ты мне ее координаты сообщи, – чувствуя огромную усталость, сказала я.

– Пожалуйста. Манекенщицей она работает, в агентстве, очень красивая, Звезда зовут.

– Как?

– Звезда, Стелла Егорова, а адрес ее…

– Не надо, – промямлила я, – не надо, сама знаю.

Глава 29

Домой поехала не сразу. Сначала зашла в ближайший магазин и уставилась на перемороженные рыбные туши, похожие на плохо обструганные поленья.

Стелла Егорова! Наглая манекенщица, снимающая квартиру, откуда съехал Егор. Значит, она все-таки знает, где искать парня, но мне не рассказала! А я, словно слепой котенок, толкалась в разные стороны мокрым носом абсолютно безрезультатно. Нет, вы когда-нибудь встречали подобную дрянь!

От злости я со всего размаха пнула ногой стоящую рядом хозяйственную сумку. Раздался сухой треск. Так, опять разбила яйца!

– Ну и безобразие же, – закричала худенькая девушка, похожая на Юлечку, – как вы смеете…

– Что случилось? – удивилась я, не понимая, чем вызвала гнев девицы.

Стою себе в сторонке, а то, что пинаю набитую торбу, так имею полное право поступать со своей авоськой, как хочу. Мои руки потянулись к матерчатым ручкам.

– Сейчас охранника позову! – взвизгнула девица. – Немедленно поставьте мою сумку.

– Вашу?!

– Естественно, мою, – злилась девчонка. – В милицию захотели?

Тут только до меня дошел смысл происходящего. Господи, я стою в магазине просто так, без покупок, и сейчас только что испинала чужие пакеты.

– Простите, мне жутко неудобно, это совершенно случайно вышло, – принялась я оправдываться.

– За нечаянно бьют отчаянно, – отрезала девушка и расстегнула «молнию» у кошелки.

Перед глазами возникли руины продуктов, залитые липким желтком.

– Сейчас я куплю вам яйца, – быстренько попыталась я исправить ситуацию. – Сколько там было? Два десятка, три?

– Тут еды на полторы тысячи, – преспокойненько сообщила «потерпевшая». – Вам придется возместить ущерб.

– Интересное дело, – возмутилась я, – пакеты с молоком-то целые, и консервные банки…

– Зато грязные, – возразила девчонка, – принесу такие домой, свекровь сожрет.

Я прикусила язык. Свекровь – это серьезно.

– Впрочем, – предложила хозяйка разбитых яиц, – можешь забрать испорченные продукты себе, я не возражаю, а мне денежки на стол.

Мы поцапались еще минут десять и разошлись.

Открыв квартиру, я увидела Юлю и сунула той в руки пакеты.

– Разбери.

Через пару секунд Юлечка влетела ко мне в спальню и заявила:

– Что за дурацкий набор несъедобных продуктов? Четыре пакета молока с банановой отдушкой, килограмм креветок, банки с крабами и жутко жирная «Брауншвейгская» колбаса!!! Ну какого черта ты купила такое! Да еще все чем-то липким перемазано.

– Это яйца разбились, – тихо пояснила я, чувствуя, как к голове на мягких лапах начинает подкрадываться мигрень. – А крабы и креветки с колбасой – не мой выбор.

– Хочешь сказать, – хмыкнула раскрасневшая Юля, – что украла чужие покупки?

– Почти, – призналась я и рухнула на диван.

В левый глаз словно воткнулась раскаленная кочерга. В висках ломило, к горлу подкатывала тошнота. Так плохо мне еще никогда не было. Пару раз домашние врывались в спальню, но, увидав мое бледное лицо, быстро испарялись. Последним влез Кирюшка и заорал:

– Ой, как жаль, что мама на дежурстве, а то бы укол сделала!

– Не надо ничего, – прошептала я, чувствуя, как кровать вращается вокруг оси, – оставьте меня в покое…

Кирилка исчез. Я попыталась заснуть, тихая темная ночь начала потихоньку затягивать в свое болото. Спать, спать, спать… Дверь вновь заскрипела, раздалось тихое урчание. Мягкие лапки пробежали по моему телу.

– Уйди, Клаус, – простонала я.

Но кот не собирался покидать постель. Пройдясь по спине хозяйки, он, громко мурлыкая, добрался до головы и, недолго сомневаясь, устроился тучным, жарким телом прямо на моей макушке.

– Клаус, – попыталась я избавиться от непрошеного гостя.

Безуспешно. Кот только поудобнее устроился, свесив пушистый хвост прямо мне на нос. Я хотела было поднять руку и сбросить его, но сил не хватало. Неожиданно горячая железка, торчащая в левом глазу, исчезла, и я тихо заснула.

До слуха долетел громкий звон. Надо же, утро пришло.

Я зевнула и попыталась открыть глаза. Ощущение было такое, словно я легла вчера спать в ушанке. Но уже через секунду я поняла, что это не шапка, а Клаус, преспокойненько переночевавший у меня на голове.