Свыше наших сил (1 часть - 1883, 2 часть

Братт. А вот мы, едва выпутавшиеся из тысячелетнего тумана, стремимся принести спасение миру А мир стал таким пестрым, пока мы пребывали вдали. Наш мозг еще не приспособлен к этому новому миру. Вот какая мысль все время витала передо мной, когда я взбирался сюда на гору. У нас перенапряжена фантазия или перенапряжена воля. Поэтому в нас всегда живет что-то такое, что свыше наших сил. Мы видели людей, устремляющихся на небеса в золотых колесницах, и ангелов в облаках, дьяволов в вечном пламени, мы жаждем чудес, но у не хватает разума, чтобы осмыслить простую жизнь. Нет, нет, мы достойны жалости, Ракел. У нас нет правильного глазомера, мы бросаемся наугад, куда попало. Совесть уже не достаточно верный руководитель для нас: ей нет места на земле в наше время. Мы направляем свой путь в царство утопий, в безграничное!

Ракел. В безграничное?

Братт. Теперь вы понимаете?

Ракел. Элиас?

Братт. Да, да! Я завлек его слишком далеко. Я не понял, что такая натура, как он, вступив на какой-либо путь, никогда не может остановиться.

Ракел. Никогда!

Братт. Вот он и бросится в безграничное, увлекая за собой всех нас. Близится что-то ужасное. Он отдал все, что имел, теперь он отдаст самого себя.

Ракел. Самого себя? Элиас?

Братт. Он пожертвует собой, чтобы принудить и побудить к тому же сотни других. Возможно, что это давно уже было подготовлено, но теперь это должно про­изойти. Понимаете?

Ракел. Нет.

Братт. Неужели вы не понимаете?

(Ракел вдруг в ужасе вскрикивает и падает.)

О, если бы и мне упасть рядом с тобой — и никогда не очнуться!

(Бросается на колени около Ракел.)

Занавес опускается.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Обширный зал. Налево возвышение, похожее на трон; вокруг возвышения и вдоль всех трех стен расположены скамьи с высокими резными спинками. Кроме того, в комнате много стульев. На заднем плане большие стрельчатые окна; под ними тоже скамьи. С обеих сторон, в глубине сцены, входные двери в том же стиле, что и окна. Потолок с резными украшениями, роскошный и богатый. Стены празднично украшены коврами, щитами, флагами и свежей зеленью.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Холгер на возвышении для председательствующего; перед ним маленький столик. На скамьях и стульях сидят

представители разных фабрик страны. В дверях время от времени появляются новые лица и стоят по обе стороны дверей. Каждый раз, как дискуссия оживляется, они потоком вливаются в зал, а затем постепенно снова уходят. Слуги, одетые в костюмы позднего средневековья, разносят прохладительное питье в высоких кувшинах, разливая его в бокалы и кружки. Анкер стоит на маленькой трибуне под председательским местом, продолжает ранее начатую речь. Направо от него, за столом, сидят два секретаря.

Анкер. ...однажды по весьма существенному по­воду было сказано: «Вельзевулом нельзя изгнать Вельзевула». Это — мой символ веры. Мы не должны отвечать злом на зло. Доброе начало в народе мы этим не пробудим. А если мы не пробудим доброе начало, то у нас не будет основы, на которой можно строить будущее. И у нас не будет будущего.

(Спускается с трибуны при полном молчании зала.)

Холгер.

Слово имеет господин My!

(My поднимается на трибуну. Многие, до сих пор стоявшие в дверях, поспешно входят в зал.)

My. Я имею честь от имени четырнадцати — да, четырнадцати — фабрикантов моего города поддержать предложение господина Холгера. Мы поддерживаем это предложение от всего сердца!

(Возгласы: «Слушайте!»)

Если рабочие организуют профсоюзы против нас, то и мы организуем свой союз против них.

(Возгласы: «Слушайте! Слушайте!»)

Мы согласны с предложением господина Холгера в целом и с каждым пунктом этого предложения — в частности! Я в высшей степени удивлен речью господина Анкера.

(Возгласы: «Правильно! Правильно!»)