Sword Art Online. Том 12. Алисизация: восхождение

Тусклые цепи, сжимающие синее платьице Алисы. И ноги Юджио, неподвижные, словно внезапно пустившие корни.

…Кирито… Кирито.

Ты бы тогда, наверно, попытался ударить Рыцаря Единства и спасти Алису. Ты бы это сделал, даже зная, что тебя арестуют и будут судить.

А я не смог. Алиса была моей подругой, самой дорогой для меня девочкой, а я все равно мог лишь стоять и смотреть. Смотреть, как вот этот вот рыцарь, валяющийся сейчас у меня в ногах, связывает Алису и увозит ее прочь.

Голову его переполняла буря эмоций, в которой метались клочки мыслей. Правая рука, которую удерживал Кирито, дрожала, меч поднялся еще выше.

Однако следующие слова партнера, все сильнее сжимавшего его руку, изумили Юджио настолько, что он на мгновение застыл.

– …Я уверен, он этого даже не помнит. Он не помнит, как забрал Алису из Рулида… И не потому что забыл, а просто ему память стерли.

– Э?..

Юджио ошарашенно взглянул на шлем лежащего рыцаря.

Рыцарь Единства, до сих пор не сдвигавшийся ни на сан, даже когда над ним навис «Меч голубой розы», шевельнулся, когда двое друзей взглянули на него. С трудом разжав оттаявший наконец левый кулак, он выпустил лук (с него слетели льдинки) и кончиками пальцев высвободил застежку сбоку шлема.

Шлем, созданный, чтобы выглядеть устрашающе, раскрылся, будто раскололся надвое; передняя и задняя части со стуком упали на пол, открыв голову рыцаря. Перед друзьями появилось лицо сорокалетнего на вид мужчины – живое воплощение упорства и решительности.

Короткие волосы и густые брови – пепельно-рыжие, цвета ржавого железа. Нос и губы – прямые, точно вырезанные ножом; взгляд – острый, словно стальной наконечник стрелы.

Однако темно-серые глаза подрагивали, выдавая душевное волнение. Тонкие губы зашевелились, и раздался голос, совершенно не такой, как раньше, – низкий, глубокий.

– …Все так… как сказал черноволосый юноша. Ты говоришь, что я схватил маленькую девочку и увез ее на драконе? Я не помню за собою подобного деяния.

– Не… не помнишь?.. Это же было всего восемь лет назад… – прошептал Юджио. Он ничего не понимал; сила из его правой руки сама собой ушла. Кирито отпустил Юджио и, притронувшись левой рукой к подбородку, словно задумавшись, сказал:

– Я так и думал, его стерли… твое воспоминание о том случае – все, с начала и до конца. Гос-… нет, рыцарь Дюсолберт, ты был Рыцарем Единства, защищавшим самую северную часть Норлангарта, я прав?

– …О да. Северный Норлангарт, седьмой пограничный район… его я защищал. Да… перестал защищать восемь лет назад…

Брови рыцаря слегка сдвинулись, будто он пытался выкопать что-то из самых глубин памяти.

– Тогда я… был удостоен этих доспехов и чести защищать Центральный собор… за великое достижение…

– Ты помнишь, что это было за достижение?

На вопрос Кирито рыцарь не дал ответа. Его губы сжались, взгляд ушел куда-то в пространство. Краткое молчание разбил вновь Кирито.

– Я отвечу за тебя. Твое достижение – то, что ты отыскал Рыцаря Единства Алису Синтезис Сёти. В маленькой деревушке на самом севере – девочку, о которой в столице никто не знал. Первосвященница, Администратор, наградила тебя за то, что ты доставил Алису сюда, в башню, но при этом стерла все твои воспоминания об этом деле… Почему – ты сам недавно сказал.

Речь Кирито как-то незаметно убыстрялась; он говорил словно с самим собой.

– У Рыцарей Единства нет прошлого, их вроде как «призывают из Небесного града»; ты сам так сказал. Наверняка именно это тебе объяснила первосвященница сразу же, как только ты очнулся рыцарем. Вот почему ты не помнишь ничего из тех времен, когда ты еще не был рыцарем; вот как она тебя убедила. Но чтобы все это выглядело убедительно, нельзя, чтобы рыцари помнили не только о своей собственной человеческой жизни, но и о рождении других Рыцарей Единства, не самих себя. Будет черт знает что, если опасный преступник, которого ты лично доставил, на следующий день явится к тебе таким же рыцарем… Как ни странно, здесь сидит слабость первосвященницы…

С чудовищной скоростью перемалывая в голове самые разные мысли, Кирито вышагивал туда-сюда, опустив голову.

При взгляде на состояние друга вся воля Юджио куда-то улетучилась; он сделал глубокий вдох и снова посмотрел на мужчину, лежащего у его ног. Рыцарь Единства Дюсолберт, по-видимому, тоже погрузился в раздумья – лицо его ничего не выражало.

Нельзя сказать, что гнев и ненависть Юджио исчезли, но если у рыцаря действительно стерты все воспоминания об Алисе, то ему, Юджио, остается лишь принять… наверно.