Sword Art Online. Том 16. Алисизация. Взрыв

«Эх, а ведь почти доучилась, чуть-чуть не стала полноправным рыцарем единства», — с досадой подумала она. Затем мысленно попросила Кирито не оплошать… то есть убить её без боли и мучений, и приготовилась распрощаться с жизнью.

Но Кирито не убил их. Он воткнул клинки в пол, повернулся к девочкам спиной и сразился с Фанацио. Казалось, ему ни за что не одолеть заместителя командира, но всё же мятежник вырвал победу, пусть на нём и не осталось живого места.

Перед тем как уйти, партнёр Кирито, Юджио, обратился к девушкам, и те до сих пор отчётливо помнили его слова: «Вам наверняка кажется, что Фанацио и Кирито сильны из-за божественных артефактов и заклинания “Полное подчинение”, но это не так. Они сильны сами по себе, дело не в навыках и не в оружии. Их сила в душе́, поэтому они сражаются несмотря на раны».

На самом деле даже спустя полгода девочки не поняли смысла тех слов.

Тем не менее Кирито и Юджио действительно смогли одолеть даже Первосвященницу Администратор. Однако Юджио заплатил за победу жизнью, а Кирито — душой и рукой.

Ради чего сражались те бунтари? Что это за «сила в душе»?

Физель и Линель пришли к Великим восточным вратам и присоединились к армии защитников, потому что хотели это понять.

Ответа они пока не нашли. Однако, когда увидели Кирито в коляске, которую катила Алиса, в груди Линель промелькнуло незнакомое чувство. Впервые в жизни она не смогла понять, что чувствует.

Линель Синтесис Твенти Эйт и Физель Синтесис Твенти Найн родились в Центральном соборе. Они слышали, что их родители — священники Церкви Аксиом, но не знали ни их лиц, ни имён.

Родители зачали их по приказу Первосвященницы Администратор, а после рождения отдали девочек в специальное учреждение внутри башни. Всего таких детей было тридцать, но до этого дня дожили лишь Физель и Линель. Все остальные погибли, не выдержав опытов Первосвященницы, работавшей над заклинанием воскрешения.

Физель и Линель выжили, потому что изо всех сил учились убивать «правильно», нанося как можно меньше вреда телу и душе. По приказу свыше они пронзали друг другу сердце, а затем воскресали благодаря заклинанию. Когда Первосвященница решила прекратить опыты, они уже научились убивать друг друга практически без боли.

Сила для них означала умение хорошо убивать. Они считали, что, если столкнёшься с врагом сильнее себя, нужно просто бежать, а сбежав, тренироваться, чтобы стать сильнее, вернуться и убить. Им всегда казалось, что сражаться с более сильным противником, невзирая на раны, — совершенная чепуха.

Они оценили боевое мастерство мятежников на уровне младших рыцарей единства, не выше. Однако, пусть ценой одной руки Кирито и его души и жизни Юджио, те не только бросили вызов Первосвященнице, но и победили.

Ради чего?

Что дала им победа?

Они думали спросить об этом у Кирито, но Алиса не отходила от него ни на шаг, и возможность так и не выдалась. Сложно сказать, удастся ли им поговорить сейчас, но лучше попробовать, пока он ещё жив. Конечно, если вторая линия удержится, с тылом ничего не случится, но неразбериха на левом фланге не сулила ничего хорошего.

Девушки, конечно же, не могли рассказать обо всём Шете, поэтому ждали её решения затаив дыхание.

Безмолвная, не проронив ни слова, перевела взгляд серых глаз на левый фланг, пару секунд подумала и подняла левую руку, показывая себе за спину.

— Э-э… Мы можем идти?

Шета молча кивнула.

Линель и Физель тут же стукнули себя в грудь:

— Благодарим от всей души! Мы убедимся, что всё в порядке, и сразу вернёмся! — И они побежали мимо солдат.

«Благодарим от всей души? Мы такого даже Первосвященнице не говорили», — прочитала Линель во взгляде напарницы, когда они переглянулись.

Обменявшись натянутыми улыбками, девочки ускорились.

* * *

Вновь засев в глубине палатки-склада, рыцарь единства Ренли Синтесис Твенти Севен вдруг услышал совсем неподалёку громкие голоса и ахнул.

Невероятно! Враги не могли так быстро пробиться через две линии обороны. С начала битвы не прошло и десяти минут!

Ренли попытался убедить себя, что всего лишь перенервничал и поэтому голоса кажутся ему ближе, чем на самом деле.

Но с каждой секундой крики солдат становились громче, а голоса укрывшихся неподалёку девушек дали понять, что Ренли не ослышался.

— Не может быть… Уже здесь?! — рыжеволосый кадет по имени Тизе Штринен резко подняла голову и подбежала к выходу.

Она отодвинула занавеску и нервно воскликнула:

— Дым!..

Её подруга Ронье Арабель тоже напряглась:

— Как? Тизе, там что, пожар?!

— Нет, но по земле стелется какой-то странный дым… Хотя погоди-ка. Там, в дыму… кто-то есть, и мно…

Речь Тизе резко оборвалась, словно ей зажали рот.

Повисло напряжённое молчание. Ренли встал и прислушался.

Вопли почему-то прекратились. Но на фоне безмолвия слышался топот ног по влажной земле. Нет сомнений: к ним кто-то приближается.

Вдруг Тизе на заплетающихся ногах отступила вглубь палатки. Дрожащая правая рука потянулась к левому боку.

И едва Ренли понял, что она собирается выхватить меч…

…Как занавеска на входе разорвалась в клочья.