Сыч – птица ночная

– А что? Хорошо придумал. Вот так было бы лучше всего. Так было бы просто прекрасно… Но смотри – они не собираются уезжать. Они нас ждут. А начинать прямо сейчас – один шайтан знает, чем это все закончится. Смотри – они за машинами ходят. Если бы у нас было пять пулеметов, тогда ясно – можно было бы разнести их в клочья. Но у нас только один пулемет. Расстояние до них совсем маленькое. Сразу всех не убьем, успеют изготовиться, отвечать будут – а с такого расстояния… Представляешь? Да что я тебе рассказываю – сам все прекрасно видишь!

– Вижу, – согласился пулеметчик. – Но если все же попробовать? Смотри – они не готовы. Ходят, в нашу сторону почти не смотрят. Главные в «уазике» сидят – я их одной очередью из пулемета… Если цели разобрать, да одновременно начать, может получиться! Как думаешь, Иван, – получится?

«Совсем плохой, – подумал я, не торопясь с ответом, – лихорадочно соображал, что бы такое предпринять, дабы сорвать внезапно рожденную пулеметчиком продуктивную идею. – Зря я вас похвалил – с чувством юмора у вас проблемы. Собираетесь человека прямо сейчас вывести в расход и спрашиваете у него, как ему нравится этот план…»

– Иван! – чуть громче позвал Хафиз. – Ты что – замерз? Я, кажется, спросил, как тебе моя идея.

– Зачем спрашиваешь? – не одобрил Гасан. – Как ему может нравится твоя идея, если ты собираешься убить его?

– Дрянь идея, – подхватил я, переходя на русский – моих познаний в чеченском на лаконичное и вместе с тем красноречивое пояснение дрянности Хафизовой идеи явно не хватало. – Хуже идеи за последние пять лет я не видывал. И вовсе не потому, что я, будучи жертвой, субъективно отрицаю сам факт моего предполагаемого умерщвления, дорогие мои. Вовсе не поэтому. Мне, в отличие от вас, прекрасно известно, чем эта дурацкая затея закончится.

– Почему тебе известно? – тревожно поинтересовался Гасан, вновь прилипая лицом к щели в окне. – Мы чего-то не знаем?

– Вы не знаете, что в «рафике» «Скорой помощи» сидят еще два гаврика, – как можно безразличнее выдал я. – Пулеметный расчет. Сюрприз. Сидят и смотрят на вас.

С наружной стороны стекла закрашены – поэтому не видно. А изнутри обзор прекрасный, мало того – там специально оборудованная турель для «ДШК»17. Вот так. Номер первый – пулеметчик «ДШК», номер второй – боец с «ПК». Итого – два ствола. Теперь понятно, что я имел в виду, когда сказал, что идея – дрянь?

– Он издевается над нами, – неуверенно пробормотал Гасан. – Не думаю, чтобы там действительно…

– Не веришь – сгоняй посмотри, – напористо посоветовал я. – Заодно можешь пощупать борта у «рафика» – изнутри. Там титановыми пластинами выложено, ваш «ПК» в упор будет долбить – не пробьет, уж я-то в таких вещах понимаю. Вы что – не обратили внимание, как тяжело «рафик» ехал? Если не обратили – весьма странно сие. Опытный воин должен был сразу заметить, что такая легкая машина прогибает рессоры совсем не в соответствии со своими техническими данными. Или вы просто ожирели от долгой мирной жизни – я не знаю…

– «ДШК», – со знанием дела протянул Гасан, неотрывно глядя в сторону «рафика» «Скорой». – Да, «ДШК» – это сильно. Это все меняет. Это…

– Давай, я схожу посмотрю, – предложил сомневающийся Хафиз, отрываясь от своего пулемета и делая шаг в сторону. – Что-то не верится мне, что там у них действительно…

– На место!!! – всхлипнул Гасан, встревоженно округляя глаза и тыкая пальцем в капот джипа. – Ты что – совсем сдурел? На место!

– Да я только хотел посмотреть… – недовольно пробурчал Хафиз, возвращаясь в исходное положение и без дополнительной команды переводя ствол «ПКМС» на «рафик» «Скорой». – Подумаешь – «ДШК»… Я, кстати, предлагал еще пулемет с собой взять – ты сказал, что обойдемся и так.

– Они могут первыми начать – не дожидаясь, когда мы сядем и поедем, – оценил внезапное изменение обстановки Гасан. – В любой момент могут. Хафиз, смотри за «рафиком», глаз не спускай! Это – цель номер один. Не прозевай.

– Если захотят стрелять, будут стекла бить, – со знанием дела сообщил Хафиз. – Два пулемета – два сильных удара молотком. Я успею. Как только начнут бить, влеплю полкоробки по «Скорой».

– Бить не будут, – счел нужным подыграть я. – Стекла съемные, на защелках, открываются внутрь, бесшумно. Две секунды – и готово.

– Плохо, – помрачнел Гасан. – Бесшумно – плохо. Можем прозевать.

– Я буду смотреть, – пообещал Хафиз. – Не прозеваю… В напряженном молчании пролетели несколько минут. Гасан прошелся вокруг джипа – сделал сидящим в цепи боевикам какие-то условные знаки, затем возвратился на место и, не таясь, вытащил из багажника джипа автомат. Противная сторона на прибавление ствола в горском стане не реагировала никак.

– Полчаса уже торчим, – решил я разрядить обстановку. – Неприлично. Они никогда не уедут – жить здесь будут.