Сыграем с огнем? (СИ)

— Тань… Прости меня. После того матча я почувствовал, что в наших отношениях многое переменилось. Я видел в твоих глазах тень некромага; ты постоянно ждала его, искала в коридорах Тибидохса. Я чувствовал, что визиты в тайгу были для тебя тягостью. Ты продолжала ждать. Знаешь… Когда зеркало Тантала нашли и уничтожили, а Сарданапал отбил Глеба и вернул его в школу, я вздохнул спокойно. И решил не бороться, но малодушно отойти на другой план. А потом закрутились отношения с Дусей. Она согласилась ко мне переехать, а потом… Потом мы узнали, что будет ребенок.

— Почему ты не поговорил со мной раньше? Не прервал все?

Валялкин тяжело вздохнул.

— Тань, я пытался. После матча. Много раз намекал, что следует разорвать отношения — ты всякий раз переводила темы. Вечный выбор, вечные сомнения… Прости, что не поддержал и не проявил терпения. Я не хотел, чтобы, отправляясь со мной, ты жертвовала всем, что тебе дорого — и просто пошел своим путем. И запретил судачить об этом Ягуну, чтобы тот не мешал тебе идти своим.

— Но сейчас ты решил… пообщаться, — заметила Таня.

— Хотел объясниться. Некогда мы были очень хорошими друзьями — не хотелось прерывать все на такой ноте.

Таня кивнула.

— Мы с Дусей улетаем сегодня. Надеюсь, вы с некромагом будете счастливы. Он тебя любит — помню его чувства, благодаря Зеркалу Тантала… Удачи.

— И вам… всего хорошего, — произнесла девушка, — вам и вашему ребенку.

Таня улыбнулась — не деланно, как на свадьбе, но тепло и искренне. Милый, добрый маечник действительно был ее хорошим другом, и закончить дурно значило предать все светлое, что между ними было. Нужно уметь нести последствия за себя и свои поступки. Кроме нее никто не виноват — и к черту оскорбленное достоинство.

Они пожали друг другу руки — а потом маечник вышел и окончательно покинул ее жизнь.

Таня отправилась в душ — вода всегда неплохо смывала негатив. Стоя под теплыми струями, она размышляла…

Визит Ваньки не облегчил, но прояснил ситуацию. Да, она сама молодец… Валялкина можно понять: сколько можно было метаться между ним и Бейбарсовым? Это некромаг обречен на одну-единственную любовь, и может ждать ее ответа годами; но простой маг, чья жизнь коротка и скоротечна?

А ведь она и с Бейбарсовым жестока, внезапно поняла Таня. Не говорит ни да, ни нет, хотя более всего хочет отдаться в омут его страстей — но боится при этом потерять себя. Она избегает его желанных объятий, отталкивает, отказываясь отдать другой, — той же Зализиной… Сколько еще можно тянуть с тем, что и так ясно? Она же его «почти любит»…

Как было бы все просто, не появись Ург — а теперь снова мучиться между двумя. Она не любила Урга, но давило чувство вины и грелось женское самолюбие. Ради нее он пришел с другого мира…

А ведь Ург изменился. Стал взрослее, темнее… Он почти как Бейбарсов — вот только тот перерос себя, научился на своих ошибках терпению… Хотя, безусловно, эти собственнические чувства по отношению к ней бесили неимоверно. Не хотелось сдаваться хотя бы из-за ослиного упрямства.

Она не вещь — Глеб сам признал это пять лет назад, потому и покорно ждал, пусть и дразнил. А Ург… Ург ждать был не намерен.

Смешно. Некромаг, по сути, занял место Ваньки — вот только они не встречались, а на его место пришел отважный воин из Тыра, спасший ее от Стихиария.

Вздохнув, она заклинанием высушила волосы, и поспешила завтракать.

С раннего утра Таня вела индивидуальные уроки у учеников… Несколько лет назад они сделали невозможное — победили сборную Вечности «благодаря силе любви некромага». Драконбол вновь начал дышать, вновь обрел вторую жизнь — но сложностей оставалось много. И с огромным трудом, кровью и потом, Соловей с Таней готовили новых игроков.

Таня часто вспоминала тот матч — когда оказалось, что она, все же, любит Глеба и не может выбрать между ним и Ванькой. Когда Валялкин понял, что отошел в ее сердце на второй план… Когда все в ее душе перевернулось с головы до ног.

К обеду она настолько устала, что уже не стояла на ногах. Это того стоило… Никто не любил драконбол так, как они с Соловьем.

Таня приземлилась. У трибун ее поймала Медузия Горгонова…

— Таня, я понимаю, что у вас бурный любовный роман, но настоятельно рекомендую сделать что-то с Зализиной. Мне не нравится просыпаться по ночам от ее оскорбленных воплей.

Таня сидела на трибуне перед госпожой Горгоновой и отчаянно краснела.

— Мы все были молоды, и отлично понимаем, что декан Темного отделения делал в твоей спальне, — неожиданно мягко произнесла Медузия, — но неужели нельзя было для начала решить вопрос с Лизой и Ургом? Вы с Бейбарсовым избавились бы от кучи проблем.

Таня выругалась.

— Медузия Зевсовна, — отчаянно красная, начала она, — все не совсем так… Да, у нас с Глебом сложные отношения, но мы не встречаемся!

Бровь Горгоновой иронично приподнялась вверх.

— Зализина заняла его спальню, и Глеб пришел ко мне. Но между нами ничего не было! Мы ели мороженое и разговаривали, — оправдываясь, Таня отлично понимала, как жалко все звучит…