Сыграем в любовь (СИ)

— Когда я стану свободным, я сделаю всё, что могу, — горячо пообещал Макс. — Вы тоже скоро вернётесь.

Вокруг него послышались добрые, ироничные смешки. Макс с удивлением огляделся.

— Нам некуда возвращаться, Макс, — Степан положил руку ему на плечо. — Спасибо, конечно, но нет. Тут нас кормят, есть крыша над головой, денежку даже приплачивают на сигареты. Так что мы в поряде.

Олег печально скривил губы.

— Да и ты уже никогда свободным не станешь. Око Аслана всю жизнь за тобой следить будешь. И не дай Бог тебе оступиться.

И лишь когда Макс вышел из барака, его догнал Стас.

— Эй, подожди!

Макс обернулся. Парень говорил быстро, смущённо выкручивая пальцы рук.

— Я это… Мамка у меня осталась… Ты адрес запомни… Ладно? Скажи, что я жив.

Он почти шёпотом скороговоркой произнёс адрес в каком-то небольшом сибирском городке.

— Как твоя фамилия, Стас? — спросил Макс, несколько раз повторив про себя улицу и номер дома.

Стас расплылся в счастливой улыбке, словно напоминание о фамилии вдруг снова вернуло его в число обычных людей.

— Тетюнин.

Марс по-дружески похлопал его по плечу.

— Не боись, Стас Тетюнин. Всё сделаю.

Это был последний раз, когда Макс разговаривал по душам со своими товарищами по несчастью. С тех пор они почти не виделись. Макс лишь изредка махал рукой бывшим соседям по бараку, когда те уныло брели на работу. Жил он теперь в большом доме, в отдельной комнате, на правах будущего члена семьи. Разият поселилась в семье одной из своих подруг, где её готовили к свадьбе. А вместо неё вести хозяйство наняли внушительных размеров женщину из села.

Аслан любил поболтать с Максом вечерами. Радостный от того, что дочь, наконец-то будет пристроена, он расслабился и начал рассказывать многое, что прояснило для Макса ситуацию.

— Аслан, — спросил как-то Макс. — И всё же… Почему именно я? Я православный, Разият — правоверная мусульманка. Тебя это не смущает?

— Я тебя умоляю, Макс! — благодушно воскликнул Аслан. — Мы в современном обществе живём, или как?!

Максу сделалось смешно. Кто это там рассуждает про современное общество? Не этот ли человек всего пару недель назад посыпал голову пеплом от того, что его дочь опозорена навеки?

— Ну ок. Оставим религию. А вообще? Почему бы не найти для девочки хорошего жениха из местных?

— Да кому она нужна? — равнодушно хмыкнул Аслан. — Все девчонки уже лет с двенадцати просватаны. А Разият — перестарок. На неё либо вдовец какой позарится, либо кто-то типа тебя… заезжий. Да только заезжих-то у нас мало. Хочешь, чтобы моя девочка за седого старца вышла? Ты-то её хоть пожалеешь. Если не полюбишь.

Макс покачал головой. Ну и порядочки. Цивилизация явно обошла стороной эти места.

— Разият не заслуживает такого. Она добрая, умная. Ей всё интересно. А здесь она только кастрюли и грабли видит.

— Вот и покажешь ей мир. Значит, я не ошибся.

— Аслан, кто тебе заплатил за меня? — прямо спросил Макс, уверенный, что на этот раз не получит угроз и затрещин.

Но Аслан лишь пожал плечами.

— А я не знаю. Позвонил человек, которого я знаю. Сказал, что его тоже попросили. Перечислил денег. Я послал людей. Мне всё равно кто ты, кому перешёл дорогу. Моё дело выполнить то, что попросили.

***

Свадьба состоялась после Нового года. Макса и Разият посадили в две нарядные машины и повезли в городской ЗАГС. Салман привёз для Макса белоснежный костюм, чёрную рубашку, белую бабочку и туфли. Глаз у него был намётанный, всё пришлось почти впору. Местная умелица быстро подогнала одежду по фигуре, и Макс теперь выглядел, как завидный кавказский жених. С тех пор, как Макс переселился в дом, голову ему брить перестали, и теперь волосы стояли озорным дыбком. “Нормальная творческая личность”, — пришёл к выводу Макс, взлохматив свою новую причёску.

Перед свадьбой Макс почти не спал, думая об Арине, прося у неё прощения, обещая всё уладить как можно быстрее. Лишь под утро его сморил лёгкий сон. Хотя невеста и была одета в традиционные наряды, свадьба была сугубо светская. Чтобы и закон соблюсти, и разницу в религиозных убеждениях не акцентировать. Макс был за это благодарен. Это отдавало даже каким-то уважением.